а) магическое влияние — от монады к монаде
в) творчество символов — от монады к представлению.
III. Причинность непрестанная — эминентна.
17. Никакая иная причина не возможна. В самом деле, причинность есть некое отношение элементов сущего. Но сущее разделяется на монады и их вещи. Только между этими элементами и могут быть те или иные отношения. Нетрудно видеть из таблицы, что уже первые два рода исчерпали все возможные отношения в сущем — в ней отсутствует только трансцендентно-вещная причинность, так как вещь, не обладая произволением, не может входить в иные причинные соотношения, кроме следования во времени; для установления же временной последовательности возникновения вещей надо, чтобы они наблюдались одной монадой, т. е. были имманентны ее среде.
18. Причинность следования, как сказано выше, я не буду подвергать рассмотрению, причинность непрестанную исследую во второй и третьей части книги, а сейчас обращусь к случайной. Из двух видов этой последней, творчество символов было уже разъяснено в главе о представлении, поэтому в настоящей главе, трактующей об отношениях монад, нужно исследовать магическое влияние.
19. Магическим влиянием я назвал непосредственное воздействие монады на монаду. Существование этого вида причинности должно быть допущено для объяснения взаимодействия монад, но и кроме того, легко может быть усмотрено из опыта, как я скоро покажу ниже. Понимание действия монады на монаду, как непосредственного покорения чужой воли, дает единственное возможное объяснение ряду наблюдений. Важнейшее из них относится к задаче об отношении души и тела.
20. Наблюдение указывает два рода вещей: организованные и неорганизованные тела. И те, и другие при более точном изучении распадаются на весьма мелкие частицы материи. Движения этих частиц должны быть поняты как символы жизни монад. Поэтому всякое вещественное тело есть символ или явление некоторой совокупности монад, которую можно назвать умопостигаемым телом.
21. Однако про организованные тела можно сказать нечто большее. Для примера я могу взять человеческое тело. Все оно управляется моей волей и потому есть символ моей души. Однако при микроскопическом исследовании оно распадается на множество клеток, живущих самостоятельной жизнью. Некоторые из них обнаруживают даже довольно высокое развитие, проявляющееся в их самостоятельном поведении, каковы белые кровяные шарики, ворсинки кишок и т. п. Эта самостоятельность их может быть понята только в том смысле, что каждая клетка есть символ монады. Наконец, сами клетки, как и всякая материя, распадаются на мельчайшие частицы, опять-таки являющиеся символами монад. Бросая взгляд в обратном порядке, можно сказать, что низшие монады материи объединяются монадами клеток, а эти последние объединены под управлением одной высшей монады.