№ a b c
31. Здесь есть две крайних возможности: либо № есть монада, а a, b, с — ее бездушные проявления или эманации; либо наоборот, а, b, c суть монады, а № нечто иное, например их пробраз в мире идей. Я уже сказал причины, почему обе эти крайности должны отпасть (…) и тогда же выдвинул третью теорию, согласно которой и № и а, b, c суть монады, ни неодинакового совершенства. Теперь я поясню их отношения.
А) № управляет действиями монад а, b, с, но не целиком, а лишь отчасти, магически воздействуя на них. Кроме того, она постигает их в интуиции в меру их подобия ей, обогащая свой характер и свою память их опытом.
В) Монады а, b, c постигают в интуиции универсалию №, тем самым постигают ее характер и память. Они постольку отожествляются (…) с ней, поскольку исполняют ее волю, т. е. не противятся ее магическому влиянию, предоставляя себя ее действию и тем настраиваясь в соответствии с ее настроениями.
32. Это учение хорошо объясняет отношения рода и особей, объясняет родовую память, передачу в поколениях инстинктов и некоторые другие явления, вместо бездушного эманатизма или теории преобразования, вводя понятие живого взаимодействия универсалии и особей.
33. Я сказал, что универсалия более совершенна, чем индивиды рода. Следует точнее уяснить понятие совершенства. Монада есть центр сил. Сам центр нам неведом и может быть открываем только методом последовательного вычитания. Следовательно, говоря о большем или меньшем совершенстве монады, мы имеем в виду обладаемые ею силы, а не центр. Каждая новая сила знания открывает монаде новые миры монад, а соответствующая ей сила действия дает возможность действовать в них. Силы могут различаться по степени и по существу. Силы одного и того же рода различаются по интенсивности; силы же разных родов отличаются объемом возможного знания и возможного действия. Чем больше знает и чем больше может монада, тем она совершеннее.
34. Пусть монада А действует на монаду В. Эта последняя может противопоставить насилию свое усилие (…). Но предположим, что А совершеннее В и действует на В такой силой, которой В не обладает и потому не может ей противопоставить ничего. Тогда эта сила монады А не будет опознаваться монадой В как насилие, потому что последнее опознается как таковое именно потому, что соотносительно усилию (…). Следовательно, если высшая монада действует на низшую с такой силой, которой последняя не имеет, то низшая может не знать о том, что она влияема другой монадой. Действуя несвободно, то есть не на основании своей природы (…) она будет считать себя действующей по своему свободному произволению.