Шура хмыкнул. Знахарь на воротах – серьезно Эльдар обустроил свой быт.
– Вроде бы все, – сказала Лиза. – Пономарев нам в принципе помог. Наши отвлекутся на этот эксперимент с Параллелью, а мы спокойно попробуем найти того, кто это сделал, – она вдруг нахмурилась и сжала пальцами виски. – Черт возьми… Такое чувство, словно за мной кто-то наблюдает.
Тут Шура моргнул, и кабинет патологоанатома исчез. Перед ним снова была обычная миска с чернилами. Шура мельком подумал, что это, должно быть, со стороны выглядит очень забавно: сидит молодой угрюмый мужик у стола и пялится в чернила, словно там показывают порнуху. Он посидел еще немного, ни о чем не думая, а потом поднялся и пошел выливать чернила и мыть миску.
Чернила затягивало в сливное отверстие. Шура зачарованно смотрел на темно-синее водяное облако; в висках еще пульсировала боль наказания за ненужные мысли, но уже привычно – так, легкий дискомфорт, не боль. А многомудрый Гамрян будет искать убийцу Оборотня и рано или поздно, хотя бы методом исключения, перебирая всех турьевских магов и их окружение, доберется и до него. Шура выключил воду, поставил миску на полку и снова сел за стол.
Эльдар вел дневник, и сейчас Шура явственно видел перед собой толстую тетрадь в твердой обложке, раскрытую почти в самом конце, и страницу, исписанную угловатым почерком с наклоном влево. Вполне можно читать: «Я ощущаю резкие изменения магического поля Турьевска. На моей памяти такое было только один раз: когда Лиза потеряла способности. Сейчас это говорит об одном: в городе появился очень сильный маг».
Зазвонил мобильник в кармане.
– Артур, это я, – сказала Лиза. Вопреки ожиданиям Шуры, ее голос не дрожал.
– Привет, – произнес Шура. – Как ты?
– У меня несколько часов назад убили мужа, – промолвила Лиза. – Артур… Можно мне приехать?
* * *
Ночь тихо скользила по квартире. Луна со стыдливой кокетливостью заглядывала в окно сквозь легкую французскую штору, словно боялась, что ее не хотят видеть, на кухне едва слышно цокали часы, и было ясно: весна бродит по дому на цыпочках. Лежавшая рядом с Шурой Лиза дышала глубоко и размеренно, а сам Шура висел в блаженном состоянии полуяви-полудремы, когда ни о чем не думается, вроде бы и спать не хочется, но и не засыпать нельзя, и словно качаешься на тихих теплых волнах – то вверх, то вниз.
Шура настолько расслабился, что когда Лиза вдруг позвала его:
– Саша… – он негромко откликнулся:
– Да, родная?
И тут же все очарование весенней ночи испарилось: Шура понял, что Лиза не спит, что она позвала его по имени, и что он, Артур Ключевский, отозвался на абсолютно чужое имя, а это уже настоящий провал.