— Ты почему звала на помощь? — спросил Смирнов.
— Он попросил, — ответила молодка и зашлась икотным плачем.
Смирнов терпеливо дождался, пока рыдания поутихли малость, и задал второй вопрос:
— Кто он? Рассказывай подробно.
— Леопольдом назвался. В честь меня, говорит, кота в мультяшке назвали. Он со мной в баре на Остоженке познакомился, я Лариску ждала, а он подсел.
— Где ж ты надралась? Бар-то безалкогольный.
— У него с собой было. Мы в баре посидели, посидели, а Лариски все нет. Он и говорит: пойдем, Таня, на волю, выпьем. Стакан в баре взяли и пошли. Здесь вот на лавочке устроились. Выпили, а он и говорит: «Хочу, Таня, своего приятеля проверить, — смелый он или трусливый. Когда он домой будет возвращаться, ты закричишь: „Помогите, помогите“. Если он сюда побежит — то храбрый, если не побежит, — то трус». Вот я и заорала громко, как он просил.
— А взвыла так громко отчего?
— Тут взвоешь. Я крикнула два раза «помогите», а он как за сосок крутанет, крутанет! Да так больно, так больно!
— Как же он сразу так точно за сосок твой ухватился?
— А он не сразу. Он для своего удовольствия меня за пазухой шарил.
— Контрактованная, что ли, лимитчица?
— Какая я вам лимитчица, — обиделась Таня. — Я пятый год в Москве. А он, как только меня за сосок помучил, вскочил и убежал.
И сверху, от Остоженки, и снизу, от набережной, донеслись тоскливые звуки милицейских сирен.
— Наконец-то, — облегченно сказал Сырцов.
Сверху прибыла патрульная — газик, снизу — оперативная — «Волга». Сырцов подошел к «Волге», предъявил в окошко удостоверение и громко сказал:
— Общемосковская операция. Прошу срочно соединиться с дежурным и доложить следующее: немедленно необходим капитан Махов. На участке старшего лейтенанта Сырцова ЧП.
В «Волге» засуетились, стали кричать в телефон. Смирнов подсказал Сырцову:
— Скажи им, чтобы пустырь сейчас же прочесали. Пусть бутылку и стакан ищут. А то вон, столпились, дармоеды чертовы!
Действительно, милиционеры из «газика» с интересом рассматривали труп.
— Дело есть, ребята, — бодро оповестил милиционер Сырцов и повел их на пустырь.
Освещенные окна вокруг распахнулись: с прибытием милиции для зрителей экстраординарного происшествия безопасность была обеспечена, и зрители с комфортом приступили к основному занятию зрителей — зреть.
— А мне что сделают? — встрепенулась Таня, с надеждой глядя на Казаряна и Смирнова.
— Еще раз сосок крутить будут, — пообещал Казарян.
— Сейчас начальник большой приедет, он с тобой разберется, — успокоил ее Смирнов.
— А в тюрьму не посадят? — крученье соска она была готова вытерпеть еще раз, только бы в тюрьму не сажали.