— Впервые за долгое время я мысленно очутилась в другом месте. Я отлучилась и вернулась назад.
— А что с медитацией? — спросила я.
— Она не помогает. Не могу выбраться из собственной головы. Ты знаешь, каково это, когда не можешь выбраться? — Я кивнула. — Я застряла там. Вплоть до этого самого момента.
Ее дыхание выровнялось.
— Как здорово сбежать от всего этого на какое-то время, — добавила она. — Спасибо.
Я взяла ее за руку и подумала: вот что мы можем сделать друг для друга. Наконец это получилось.
На дворе 2003 год, я переехала в собственную квартиру, мне под тридцать, и я впервые живу одна в Нью-Йорке. Сначала я жила с родителями и братом, потом только с родителями, а еще позже — только с мамой, и когда я поступила в Хантерский колледж, я продолжала жить с ней в целях экономии. Теперь у меня как будто появилась возможность начать все заново: завести новых друзей, построить другую жизнь, двигаться в ином направлении. Я оставалась в том же городе, но новая квартира находилась достаточно далеко от старой, так что, казалось, я пребывала в совсем другом месте. Там Бруклин, здесь Верхний Вест-Сайд, дома разделены рекой. Каждое утро я просыпалась, потягивалась и ощущала себя на пару дюймов выше, ведь, разумеется, я была уже почти взрослым человеком.
Я подружилась с Кевином; он жил в такой же квартире, но этажом выше. Рано утром по воскресеньям он слушал соул на полной громкости, басы пробивались сквозь потолок и будили меня, так что через пару недель я поднялась наверх, постучалась в его дверь и попросила приглушить звук. Он пек оладьи с черникой, на нем были шорты для бега, а футболка отсутствовала. Полуобнаженным он выглядел очень даже неплохо — не качок, просто в хорошей форме, подтянутый, как будто его плоть подогнана под очертания костей. Он извинился, надел футболку, предложил мне оладьи — так мы и подружились.
В основном мы виделись по воскресеньям. Иногда он звал меня к себе на завтрак, иногда днем я стучалась в его дверь и спрашивала, чем он занят, или оставляла записку, в которой сообщала, что купила бутылку вина и приглашаю его к себе полюбоваться закатом. Я старалась, чтобы это не выглядело романтично. Я старалась быть его приятельницей. Я старалась построить такие отношения с мужчиной, при которых мне не пришлось бы заниматься с ним сексом, а потом испоганить все.
Нам нравилось разговаривать друг с другом. Он работал адвокатом по налоговым делам: звучит скучно, но он был мастером своего дела, обожал его, имел серьезных и важных клиентов. Еще он мечтал покупать дома, делать в них ремонт и сразу продавать, но он хотел заниматься этим в Филадельфии, потому что ему там нравилось и он считал, что местный рынок лучше подходил для реализации его замыслов. Я никогда не задумывалась о подобных вещах, но благодаря ему все это казалось интересным. Было здорово находиться рядом с человеком, у которого есть настоящие мечты и надежды и особый путь их воплощения.