. Аббатство Сен-Дени было связано множеством связей с Меровингами еще с конца VI в. После 570 г. церковь аббатства стала их местом захоронения, хотя и не единственным
>{234}.
[41] С VI в. монастырь также служил Меровингской династии фундаментом для распространения их влияния в Галлии
>{235}. Благодаря этой стратегической связи династия, активно участвовавшая в делах аббатства, удостоила Сен-Дени многими пожертвованиями и особыми привилегиями. В соответствии с документом, который перечисляет пожертвования короля Хлодвига II в 654 г., Дагоберт I установил в аббатстве “laus perennis”, круглосуточное пение монахов
>{236}. Другие меровингские короли были щедры к монастырю: король Хлотарь III пожертвовал обители церковь и монастырскую общину
>{237}, Хлотарь III и Хлодвиг II даровали монастырю неприкосновенность всех его владений
>{238}.
В целях объяснения раннего роста значимости Сен-Дени появился «географический» подход, в рамках которого особая роль обители объяснялась лишь ее удачным положением под Парижем — будущей столицей Франции в Средневековье и в Новое время. Немецкий исследователь Земмлер утверждает, что монастырь Сен-Дени рано стал политическим и культурным центром как Нейстрии, так и прилежащих регионов. В качестве доказательства он привел строчки поэта Венанция Фортуната, жившего в конце VI в. Однако из его стихов можно увидеть только то, что в это время культ св. Дионисия ассоциировался у образованных людей с Парижем>{239}. Более оправданным выглядит утверждение, что роль Сен-Дени выросла, т.к. с последних десятилетий VI в. (а именно, с 570 г. или около того) отдельных правителей из династии Меровингов уже начали хоронить в этой церкви>{240}.[42] Казалось бы, данный факт может служить показателем того, что Сен-Дени стал важным центром в Галлии благодаря своему географическому положению, а именно по причине того стратегического значения, которое франкские короли видели в Париже и, в более общем смысле, в области Иль-де-Франс.
Центральным моментом для концепции тесной связи Сен-Дени и Меровингов в начале VII в. является уверенность в том, что эта церковь всегда занимала важное место в стратегических расчетах франкских королей. Исследователи считали усиление обители прогрессивным, положительным процессом, который способствовал уменьшению раздробленности Франции в раннесредневековый период и ее «собиранию» вокруг нового центра власти франкских королей, т.е. Парижа. Именно поэтому Земмлер стремился показать, что не только Иль-де-Франс, но и, в частности, базилика св. Дионисия рано стали появляться в источниках как сосредоточения святости и, соответственно, сакральные центры, санкционировавшие власть франкских королей над Галлией. Однако стоит заново посмотреть на источники и перепроверить сведения о раннем усилении монастыря Сен-Дени и о практике взаимоотношений между королями и церковью.