– Значит, я получил отпущение грехов? – Я щелкнул пальцами. – Вот так просто?
– Не иронизируй. Прочтем вместе молитву.
– Можно, я выберу?
– Это же не меню, мой мальчик. – Он улыбнулся. – Какую молитву ты хотел бы прочесть?
Я прошептал:
Моя жизнь – один миг, час преходящий,
Моя жизнь – день единый,
Что от меня ускользает.
– Тереза из Лизье?
Когда мы с Люком были подростками, мы презирали женщин, прославленных в истории христианства: святую Терезу Авильскую – истеричку; святую Терезу из Лизье – блаженную; Хильдегарду фон Бинген – ясновидящую… Но с возрастом я их открыл для себя заново, и они покорили меня. Как, например, Тереза из Лизье – своей свежестью. Ее невинность была воплощением христианства, его чистой простоты…
– Несколько противоречит правилам… – проворчал Стефан. – Но раз уж ты хочешь…
И он зашептал:
Моя жизнь – один миг, час преходящий,
Моя жизнь – день единый,
Что от меня ускользает.
Ты ведаешь это, Господи.
Чтобы любить Тебя на земле,
У меня есть только нынешний день!
Я подхватил:
О! Я люблю Тебя, Иисус! К Тебе взывает моя душа.
Лишь на нынешний день будь мне опорой.
Войди в мое сердце, подари мне улыбку
Лишь на нынешний день!
Контраст между пожилым священником с морщинистым лицом и этой порывистой страстной речью растрогал меня до слез. На последних словах я склонил голову. Священник перекрестил меня.
– Ступай с миром, сын мой.
И тут я вдруг понял, чего искал, идя в этот храм. Не прощения уже совершенных мною грехов, а тех, которые мне еще предстояло совершить…
Стефан ласково произнес – он тоже все понял:
– Это все, что я могу для тебя сделать. Удачи тебе.