– Привет, Том! – сердечно произнес он, протягивая руку. – Как поживаешь?
– Неплохо, сэр. А вы?
У мистера Гринлифа был небольшой чемоданчик, но его нес носильщик. Носильщик поехал с ними и на моторной лодке, хотя Том сказал, что вполне справится с чемоданом. Он предложил сразу же отправиться домой, но мистер Гринлиф хотел сначала поселиться в гостинице и настоял на этом.
– Поселюсь в гостинице и сразу же приду. Остановлюсь, пожалуй, в «Гритти». Это далеко от твоего дома? – спросил мистер Гринлиф.
– Не слишком близко, но вы можете дойти до Сан-Марко и сесть в гондолу, – ответил Том. – Если вы хотите только поселиться, то мы поедем с вами. Вероятно, мы можем вместе пообедать – если, конечно, вы не намерены какое-то время побыть с Мардж наедине. – Он становился прежним Рипли, предпочитавшим держаться в тени.
– Я приехал сюда главным образом для того, чтобы поговорить с тобой! – сказал мистер Гринлиф.
– Есть какие-то новости? – спросила Мардж.
Мистер Гринлиф покачал головой. Он нервно и рассеянно смотрел в окно моторной лодки, словно считал себя обязанным осматривать незнакомый город, хотя ничего и не отмечал особо. На вопрос Тома насчет обеда он так и не ответил. Том сложил на груди руки, придал лицу приятное выражение и постарался больше не разговаривать. Да и мотор лодки гудел. Мистер Гринлиф беседовал с Мардж о римских знакомых. Тому показалось, что Мардж и мистер Гринлиф быстро нашли общий язык, хотя Мардж говорила, что до встречи в Риме не была с ним знакома.
Они пошли пообедать в скромный ресторанчик, расположенный между гостиницами «Гритти» и «Риальто» и специализирующийся на морских продуктах, которые были выставлены в сыром виде на длинном прилавке внутри помещения. На одной из тарелок были разложены маленькие осьминоги фиолетового цвета, которые так нравились Дикки, и, когда они проходили мимо этой тарелки, Том кивнул в ее сторону и сказал Мардж:
– Как жаль, что Дикки не сможет этого отведать!
Мардж весело улыбнулась. Перед едой она всегда приходила в хорошее расположение духа.
За обедом мистер Гринлиф был поразговорчивее, но по-прежнему сидел с каменным выражением лица и то и дело оглядывался, словно ожидая, что в любую минуту может появиться Дикки. Нет, полиция так и не нашла никаких улик, и радоваться, по его словам, было нечему, поэтому он сам нанял американского частного сыщика, который должен разгадать тайну.
Том призадумался; у него тоже было смутное подозрение или, точнее, опасение, что американские сыщики лучше итальянских. Но его поразила очевидная бесполезность затеянного – то же самое, очевидно, поразило и Мардж, потому что на ее лице вдруг появилось бессмысленное выражение.