— Ты правильно поступил, — сказала я Элвису. — Человек не должен изменять своей мечте. Что бы ни случилось. Брак — величайший убийца мечты.
— Но ведь не все же так отвратительно, душа моя?
— Нет, конечно, не все так отвратительно. Но… временами бывает так грустно. Иногда я ловлю себя вот на чем. Он сидит в своей комнате и занимается какими-то своими делами. Я сижу в другой комнате и безуспешно пытаюсь хоть на чем-то сосредоточиться. И тут мне приходит в голову мысль, что я могла бы подойти к нему и, скажем, уговорить хоть на какой-то секс по-быстрому. Он бы согласился. Он всегда соглашается. И только соберусь, только встану и направлюсь к его комнате… И тут бросаю взгляд на журнальный столик, а там у меня в чашке дымится какао, которое я только что сварила, вкусное, сладкое какао, которое я так люблю, и — тут же передумываю. Конечно же, не хочется, чтобы какао остыло. И говорю себе: ладно, сначала какао выпью, а потом к нему в комнату. Но стоит мне только так подумать, как уже становится ясно, что ничего из этого не выйдет. Знаю, что обманываю себя. Понимаешь, в это мгновение я люблю больше какао, чем его. И что тогда человеку делать? Ну что?
Элвис смотрел на меня так, будто на самом деле понимал.
— Однажды ночью мне приснился Бог, — начал он. — У Бога не было лика, он не был похож на человека. Он был каким-то вьющимся растением, которое обвивалось вокруг палки или дерева, черт его знает… На моих глазах этот вьюнок рос и по спирали взбирался на эту палку, а мне во сне было ясно, что это Бог, который именно в этот момент демонстрирует мне смысл времени. Не знаю, сумею ли я тебе это объяснить. Этой палкой в центре был я. Этот вьюнок был Богом в пространстве времени. Скорость, с которой вьюнок рос, была скоростью течения моей жизни. Что-то в этом роде…
Наверное, мы с Элвисом прилично напились, потому что мне показалось, будто я точно знаю, как выглядит этот вьюнок. Я даже чувствовала, как мелкие белые цветочки распускаются вокруг меня, по всему телу. Листочки вплетаются в мои волосы. Я даже почувствовала, как где-то в районе груди стебелек подбирается вверх к моей шее, и только вопрос времени, когда он обовьется вокруг нее и примется душить меня.
Оба мы болтались на волнах. Каждый на своем надувном матрасе. Муж прикрыл бейсболкой лицо, а руки заложил под затылок. Нас грело приятное вечернее солнце. Пляжный гул смешивался с музыкой, раздававшейся в трех прибрежных кафешках. И детский визг. И старик, который неспешно входил в море, смачивая ладонью части своего тела, как будто мгновенное погружение в воду грозило ему смертью. Кто знает, может, и так — разве я что-нибудь знаю об этом? И молодая парочка неподалеку от нас страстно обнималась в воде, так что я прямо почувствовала, как ее ноги охватывают его бедра. И как он придерживает ладонями ее задницу. Все это в одно мгновение я увидела совершенно отчетливо. И в центре всего этого лежала я, ожидая неизвестно чего.