– Действительно, чего ещё ожидать от эльфов. – Я вздохнула. – Знаете ли, в сравнении с этим наши мужчины даже с возлюбленными чаще всего ведут себя так, будто только вчера плясали в шкурах вокруг костра.
Фаник снова засмеялся, тихо и коротко.
– Чего ещё ожидать от эльфов, – повторил он со странной печалью. – Людям почему-то свойственно думать, что мы прекрасные, возвышенные, неземные создания. А на самом деле… те же люди, лишь немного другие. И не понимаю, почему некоторые из нас считают себя лучше людей. Только потому, что богами нам даны многие качества, которыми люди похвастаться не могут? Но то ведь не наша заслуга. Пусть мы живём дольше, мы живём так же, как люди, и чувствуем всё то же, что люди. Вот дядя Фрайн… – Фаник задумчиво смял в пальцах манжет своей рубашки. – Мне всегда казалось, что он тот самый эльф, о которых люди складывают свои легенды. Истинное Дитя Солнца, смеющееся и лучезарное. Сколько его помню, он всегда всем улыбался. – Принц тоже улыбнулся, пусть и невесело. – Однажды, когда я был ещё маленьким, я спросил его, почему он всегда улыбается. Спросил, неужели ему никогда не бывает грустно? А он ответил, что бывает, ещё как, а его улыбка – это маска; но улыбка растворяет боль, и если носить эту маску на лице как броню, то со временем она прирастает к коже, и ты действительно начинаешь смотреть на всё с улыбкой. Даже на самые плохие вещи. – Фаник помолчал. – Я запомнил этот ответ на всю жизнь. И мне тоже это помогло.
Я не сразу нашлась, что сказать. Лишь села поудобнее, поджав ноги под себя.
Странно, но он говорил со мной так, будто мы знаем друг друга уже давно. С той степенью доверия, которой не бывает между незнакомцами. А самое странное, что это не казалось мне неестественным, и то опасливое напряжение, всегда стеной выраставшее между мной и большинством людей – даже теми, с которыми я была знакома не первый год, – с ним отсутствовало.
Впрочем, Фаник никак не относился к «большинству людей». Хотя бы потому, что не был человеком.
– В вашем мире такие трогательные семьи, – вырвалось у меня. – Эсфориэль и Фрайндин, вы с Дэнимоном… Для вас «семья» – это не просто слово.
– Не для всех из нас, как ты могла убедиться. Хотя дяди всегда были мне ближе отца. – Фаник вдруг поморщился точно от боли. – А я ведь действительно думал, что дядя Фрайн мог нанять тех людей. Несмотря на то что за всю жизнь он ни разу не дал мне повода в нём усомниться.
– Иногда это очень трудно: доверять даже тем, кого любишь, – сказала я, вспомнив Лода.
– Но мы с Дэном были правы, когда не верили, что дядя Эсфор хотел свергнуть отца с престола. – Принц качнул головой. – Дэн считает, что знакомство с тёмными плохо на нас влияет. Он до сих пор не может простить себе, что убил одного из тех, кто держал меня в плену.