ты говоришь, а
как говоришь.
Перед каждым участником заседания рядом с блокнотом и заточенным карандашом стояла на блюдечке чашка со слабым фильтрованным кофе, уже изрядно остывшим. Эти предметы, занимавшие почти весь стол, были не менее бесполезны, чем само совещание: все делали заметки в айпадах и прихлебывали капучино, купленный навынос.
Афина украдкой поглядывала на часы. Совещание продолжалось почти два часа, но участники разобрали только половину вопросов повестки. Женщина подавила зевок. Ее презентация новой телекоммуникационной компании, нуждавшейся в рефинансировании, уже состоялась, и теперь выступал коллега, который с помощью «Пауэр-Пойнта» презентовал некоторые финансовые прогнозы. Он был новым сотрудником, сверхамбициозным и сверхкомпетентным.
«Что я здесь делаю?» — спрашивала себя Афина. Первые несколько недель в Дюссельдорфе она наслаждалась жизнью, но когда новизна померкла, этот вопрос каждый день возникал в ее голове. Афина уже целый год провела в Германии.
Почему она живет в чужой стране, в холодном климате, вдали от друзей и семьи, занимается работой, которая не приносит ей ни малейшей радости? Как это случилось?
Когда совещание наконец закончилось, шел девятый час вечера. Она сунула ноутбук в портфель и выскользнула из комнаты, не попрощавшись с коллегами. Афина нашла единственный способ успокаиваться и заглушать этот внутренний вопль — йогу. Бикрам-йога, аштанга-виньяса-йога, медитационная йога — она все испробовала и находила в этом краткое утешение. Она спрашивала себя: неужели больше ничего нельзя придумать, чтобы не сойти с ума?
Нужно было нестись сломя голову, чтобы успеть на занятия со своей группой.
В течение часа благовония и индийские мантры успешно убаюкивали Афину, но это продолжалось ровно столько, сколько длились занятия. Как только стихали ласкающие звуки журчания воды и музыки ветра, исчезал запах лаванды и бергамота, все положительное воздействие заканчивалось. Благополучие было лишь очередным товаром, продававшимся на почасовой основе. Плакат на стене перед студией гласил: «Найди себя», но если Афина в чем и была уверена, так это в том, что «себя» не найдешь на коврике для занятий йогой.
Потом она пошла назад через центр города, задирая голову, чтобы между бетонных башен разглядеть звезды. Она спешила домой, потому что опаздывала на еженедельный сеанс связи по скайпу с родителями, живущими в Ламии, но знала, что они будут ждать. От ближайшей станции метро путь до дому занимал полчаса.
— Агапе му?.. Как ты поживаешь? Как Дюссельдорф? Там холодно?