— Ан-то-ни-о…
Мальчик был умный, он уже знал латинский алфавит, а потому сумел разобрать буквы.
— Антонио! Антонио! — довольно вскричал он. — Меня тоже зовут Антонио! Мы тезки!
Мальчуган предположил, что кто-то написал имя владельца внутри скрипки, и решил еще разок попытать свои силы в чтении:
— Антонио С-т-р-а…
Но дальше дело не пошло. Длинное слово трудно было разобрать в темной сердцевине скрипки.
Скрипач улыбнулся, вскинул инструмент к подбородку и снова заиграл. Музыка полилась, сладкая, словно мед, мягкая, будто старое вино. Не было ни одного диссонирующего звука, ни одной фальшивой или сыгранной не вовремя ноты.
Когда рядом были дети, музыкант выбирал яркие, легкие мелодии. Мальчишки бросили свой мяч и потянулись к нему. Они начали гоняться друг за другом вокруг музыканта, пока головы у них не закружились, и тогда они стали подпрыгивать в такт игре. Девочки взялись за руки и закружились в хороводе. Быстрая музыка искрилась радостью, и дети не могли устоять на месте.
— Антонио! Антонио! — кричали они, и скоро уже весь город знал это имя.
Арис, владелец находящейся поблизости таверны, услышал его и сказал:
— Слушай, Антонио, заходи, поешь.
В его таверне было необычно многолюдно в этот день. Арис устал считать конкурентов и давно пришел к выводу, что посетителей можно привлечь только всяческими новинками. Он прекрасно понимал, кому именно обязан сегодняшним успехом, и потому хотел завести дружбу с музыкантом.
«Антонио» давал концерт вот уже больше трех часов, но пальцы его словно не знали усталости. Он рассовал по карманам монетки, брошенные в открытый футляр скрипки, поворотом серебряного винта ослабил натяжение волоса на смычке. Потом аккуратно уложил инструмент в футляр, прислонил его к стулу и уселся в ожидании угощения. Казалось, на площади, где больше не звучала музыка, воцарилась звенящая тишина.
Арис появился с несколькими блюдами на подносе и поставил их перед скрипачом.
— Стифадо, хорта, фасолакия, — перечислил он. — Тушеное мясо, зелень, фасоль.
Он уже принес пол-литра красного вина в медном кувшине, и оно в мгновение ока было выпито.
Музыкант тут же набросился на еду. Рот у него был набит, и Арис понял, что завязать разговор не получится. Он оставил скрипача в покое.
Когда тарелки опустели и последние капли соуса были собраны с них мягким, вязким хлебом, музыкант взял свою скрипку и перешел на другую сторону площади, потом исчез в направлении моря, где не было ни кафе, ни слушателей.
— Возвращайтесь! — крикнул ему вслед хозяин таверны.
Арис знал, что его траты на бесплатный ужин для музыканта — ничто по сравнению с сегодняшней рекордной выручкой.