Он вернулся на своё место, как ни в чём не бывало, и продолжил трапезничать. Во мне медленно поднималась волна злости. Спелёнатый по руками и ногам, я чувствовал себя беспомощным кроликом, попавшим в силки охотника, и это сильно злило меня.
— Но, с другой стороны, это даже лучше, — проговорил Ишвар, отставив чашку с напитком. Повернулся ко мне. — Я даже знаю, как тебя использовать, чтобы Игра стала интересней. Только… — мужчина задумался. — У тебя слишком много способностей. Даже для Ноль-Фактора высшего уровня. Это придется исправить.
Ишвар встал и опять подошел ко мне:
— Приятно было познакомиться, — гаденько улыбнулся он. — Хотя, ты всё равно мало что вспомнишь. И, кстати, ты зря запустил Космокомплекс. По джуг-каналам может пройти возмущение, и сюда прибудут очередные Искатели. Но, как говорится, Игра есть Игра, и Ноль-Фактор задаёт градиент событий.
Я осознал, что либо сейчас что-нибудь сделаю себе во спасение, либо этот самовлюблённый идиот сделает из меня овощ.
— Ты отличный Передовой, нужно было им и оставаться. Корректор — это призвание, понимаешь? Вижу, что нет. Надеюсь, ты меня ещё порадуешь своими глупыми поступками, — закончил свою речь Ишвар, медленно поворачиваясь в направлении выхода. Медленно, а это значит, что я перешёл на ускоренное восприятие.
«Падла! Козёл! Сволочь! Чтоб ты сдох, тварь. Чтоб ты сгорел, сука!!!» — в бессильной злобе я направил всю свою ярость от беспомощности и безысходности на этого недоумка, возомнившего себя богом.
В районе переносицы возникла резкая боль, в глазах потемнело, затошнило. Зрение вернулось, но в другом качестве. В черно-белых красках. Реальность стала отодвигаться, как в компьютерной игре, когда поднимают камеру, при этом окружающие предметы меняют форму, зыбко покачиваясь, как будто смотришь через костёр.
Костёр! Да! Гори, тварь двуногая, адским огнём! Перед глазами воображение услужливо рисовало картинки, как Ишвара окружила стена огня. Как он пытается вырваться, но огонь становится все сильней и больше.
Мысленно я обливал его ядовитыми кислотами, которые разъедали его плоть… Вливал в его мерзкие глаза смертоносный яд… Представлял, как расползается плоть на его руках, обнажая белые кости…
Отстранённо услышал крик и ругань на неизвестном языке… Или известном… Неважно…
«…Ах ты тварь… — донеслись до сознания обрывки фраз. — …Диви-и-ит! Режим шесть…»
— Сдохни, сука… — прошептал я, сосредоточившись в ватной черной мгле на видениях, созданных моим угасающим сознанием.
Не было чувства собственного тела, была лишь Боль. Тягучая и липкая. Она мутила рассудок, путала мысли, выворачивала наизнанку саму сущность, раздувая во мне простую злость во вселенскую ярость. Было обидно и досадно, что я такой придурок, что не справился с этим уродом, что беспомощен, что ничего так и не успел в этой жизни…