Курьер блеснул улыбкой, торопливо поблагодарил и дернул повод освободившегося от седока страфа, требуя подчинения. Малёк улегся на панцире, закинул руки за голову и прикрыл глаза. Спина у дядьки – вроде палубы, широкая. Можно глядеть в небо, вдыхать запах моря и радоваться. Вон как береговые скалы убегают назад, всем страфам на зависть, а утомления и нет.
– Дядька, ты плаваешь быстрее любой рыбы.
– Я не спешу пока что, да, – отозвался Шром, замедлив ход и наклонившись так, чтобы головогрудь приподнялась, позволяя раскрыть легкие и разговаривать. – Тебя берегу, да заодно коплю разговор помаленьку. Мысль есть: надо встретить ар-Рафтов в море. Шрон против, оно, видишь, как выглядит… Идут боевым строем, десять галер, все при знаках рода и парусах с росписью. На каждой, значит, капитаном – выр. Не войной идут, а вроде парадом, да. У нас же причал мал, нам более семи галер и не разместить. Если погода будет хороша, в чем я сомневаюсь…
– Шторм ползет с заката, – сообщил Хол, взбегая по панцирю к спинному глазу Шрома. – Я знаю! Я точно знаю, да! Самый для замка плохой шторм, волну загонит к причалам, побьёт галеры, попортит, если их много.
– Ты молодец, твоему чутью верю, – вздохнул Шром. – Малек, опасно туда соваться, к ар-Рафтам. В обиде они на меня, повод у них глубинный есть, да. Но я верю им. И это моя вина, надо давно признать ее. Один плыть не могу, старый закон требует вежливости… Либо со старшим братом встречай гостей, либо уж с воспитанником.
– Я всегда с тобой, дядька, – улыбнулся Малёк. – Но хотелось бы, чтобы ары нас накормили обедом. Или ужином. До них далеко плыть?
– Отсюда недалече, с севера они идут-то, – оживился Шром. – Тогда держись, Малек. Крепко держись, я уж поплыву как умею, не вполсилы, да. И ты, Хол, держись.
Мелкий выр молча юркнул под руки Мальку, позволяя себя разместить и закрепить. Шром глубже осел в воду, послышался отчетливый хлопок закрываемых легких. В несколько движений выр настроился на новый ритм движения – и бурун у панциря стал расти, покрываясь сердитой пеной. «Все равно лучше, чем на страфе», – упрямо подумал Малёк, отплевываясь и прилаживаясь дышать.
Галеры первым рассмотрел Хол. Или опознал иным способом, одному ему ведомым? Засвистел, оживился. Шром сбавил ход, затем встал на хвост, как это называют выры – ненадолго выпрыгнул из воды целиком, давая себя рассмотреть. Успокоился, лег в воду, открыл легкие и стал ждать. Галеры замедлили ход, первая в строю отклонилась от курса, чтобы подобрать гостя. Вежливо приготовленный трап свисал до самой воды, а над ним азартно водил усами крупный выр, светло-серый в темных разводах сложного панцирного узора.