Золотая иголка в пальцы легла сама, и не уколола, и норова не выказала. Нитка в ушко ей так и прыгнула. Сама в работу просится. И как не проситься? Хороший человек этот хозяйкин сын. На Кимочку моего чуть-чуть похож. Глаза у него глубокие, доброту черпай – не вычерпаешь. А только и боли не меньше, горчит его доброта… Нет в доме настоящего достатка, мать одна дрова рубит, одна пашет и на огороде сгибается, сохнет до поры. Как на такое смотреть? И помочь нельзя, утекла сила, сгинула… бывает так: тело по виду то же осталось, а основная его нить, главная, надорвалась. Как подрезали человека. Стонет, дышит тяжело, тряпичный весь – мается, не живёт.
Для начала надобно светлые нитки взять, в тон души его, и заново всю жизненную линию вьюнком веселым, пружинистым, вышить. От кромочки пояса и до кромочки. Упруго так, с завиточками, чтобы ходил да пританцовывал.
А уж после и серьёзную нитку брать, силовую. Темнее она, грубее, в руке увесиста да плотна. Шерстью кажется. В ней покой да уверенность, тепло да надежность. На завитушки их распределить – и зацветет пояс. Обнимет больную спину, согреет.
Сперва, ясное дело, все сыну хозяина покажется игрой. Будет усмехаться да твердить: дочка подарила, оттого и греет. Только и знать не знает, как крепко прав. Разве я одни свои нитки в дело пускаю? А канва чья? Сколь в неё вложено?
Постепенно шитье заработает. Не будем мы спешить, чудеса городить да людей пугать. Ниточки прилягут, обомнутся, да за дело и примутся. Я их впрок шью, как зерно в жирную пахоту сею – игла уходит в кану легко, охотно. Уходит и тянет нитку. И шуршит, сплетает доброту с надеждами, здоровье с грядущей жизнью. Без спешки. Зато надолго. Может, и ещё кому поясок пригодится. Не жадный человек этот хозяйкин сын. С доброй душой отдаст – второй раз моя работа в пользу развернется…
– А тут цветочек будет?
– Ох, задумалась я, – Тингали даже вздрогнула. – Нитки-то кончились… Хорош ли пояс?
– Не бывает лучше, – гордо выдохнула хозяйкина внучка. – Я тебе за него отдарю кошку любимую из крашеных лоскутов. И не спорь! Она тоже наилучшая, её папа давно сделал, в три цвета, как подобает. Вот доберёшься хоть куда – в дом ведь важно сначала кошку пустить, – хитро улыбнулась малявка. – Она и пригодится.
– Тогда нельзя отказаться мне, никак… Спасибо.
Кошка оказалась маленькая, со смешным хвостом, дважды подвергавшимся починке. Из-под правой передней лапы у неё приметно торчало сено: дерюжка нуждалась в усердной штопке. Но мордочка игрушки сразу понравилась Тингали. Глаза из полированного темного дерева, нос – резная половинка ореха. Веселая кошка, и на усы богатая. Достойный подарок. Может, и правда найдётся однажды дом, куда вселятся и кошка, и её новая хозяйка. Приятно так думать.