— Слышь, Жорик, — выставляя левую руку напоказ, спросил он, — а чего это твои пацаны, Антип с Прокопом, не пришли? Я ведь приглашал.
Сникерс скосил взгляд в сторону Злобина, сидевшего справа от именинника, и тут же отметил про себя: вопрос заинтересовал Васю.
— Да понимаешь, нескладуха такая вышла, — оправдывающимся голосом начал излагать Жора загодя заготовленную версию, — они вчера в Тверь неожиданно укатили. По телеграмме.
— Кто их туда отправлял? — удивился Злобин, вкладывая в свои слова нехитрый подтекст: мол, что-то ты, Сникерс, большую волю взял, пацанов в другие города отправляешь, а мне об этом неведомо.
— Извини, Вася, что не предупредил, — уловив это, продолжал Жора. — У Прокопа в Твери какой-то родственник умер. Я ж говорю — по телеграмме. Похороны там, то да се… Сам понимаешь, пацану теперь не до веселья. А Антип за компанию отправился — морально поддержать, и вообще…
— Понятно. — По голосу Злобина Сникерс понял, что версия прозвучала правдоподобно.
Жора сдержал слово, данное Антипу и Прокопу, — не сдал их Васе, не рассказал, как они офоршмачились на загородном шоссе.
Да и зачем сдавать?
Спиртзаводская квартира уже выставлена на торги, и ничто не сможет помешать получить за нее деньги. Ничто и никто, кроме того молодого и упорного мужика Ильи, сынка ложкомоев-хозяев Корниловых. Но ведь не сегодня-завтра он будет найден! Прокоп с Антипом землю грызть будут, а выследят его! Да и самому Васе немного уже осталось…
— А тебе они велели кланяться и просили передать: подарки, мол, за ними, — сказал Жора имениннику, закрывая неприятную тему.
Безмолвные официанты с профессиональной ненавязчивостью переменили тарелки и пепельницы. Музыканты занимали места на подиуме — расчехляли инструменты, подсоединяли кабели к колонкам. Метрдотель, беззвучно вдавливая острые шпильки туфель в бобрик ковра, подошла к столу, сменила нагревшиеся бутылки водки на запотевшие.
— Ну что, пацаны, какая у нас дальше культурная программа? — полюбопытствовал Злобин.
— Барух бы каких снять, бухла еще прикупить да в нашу сауну до утра забуриться, — предложил Кривой, пощелкивая золотым браслетиком на массивном запястье.
— Тоже неплохо, — согласился Вася. — Гулять так гулять! Телок потрахаем, заодно, как говорится, и помоемся… Тут животных наберем или по дороге наснимаем?..
— Давай только это допьем, не с собой же брать! — по-жлобски предложил Кривой.
— Ну, давай, коли все еще жажда мучит…
Налили, сказали бессвязной скороговоркой очередной тост, чокнулись, выпили, задвигали челюстями. Водяру жрали все — кроме Василия Николаевича и, как ни странно, Жоры. Злой, чуть-чуть пригубив, поставил стопочку на стол почти полной. Заслуженный мастер спорта вообще мало пил. Сникерс же воздерживался от спиртного по другим причинам. Во-первых, сегодня ему, возможно, предстояло звонить Шашелю, а разговаривать с таким уважаемым человеком в подпитии означало нанести ему оскорбление. А во-вторых, именно теперь, в преддверии грядущих событий, Сникерсу необходимо было сохранять трезвость мысли.