Иконка Ребки показала, что она внутри биолаборатории-1. Ещё одна шаровая молния зигзагом спустилась с неба, где клубились густые тучи, и взорвалась по другую сторону от припаркованных машин, породив нечто вроде рассветной солнечной короны. Анджела вытерла конденсат и снова присмотрелась к тому, что происходило снаружи.
Кто-то шел позади саней танкера с их конструкцией из баков. Темная массивная фигура, как все, в парке. Но сеть опять отключилась, и личные иконки пропали.
– Покажи все последние места расположения, – велела она элке.
Рядом с санями танкера никого не было. Команда дозаправщиков вернулась в биолабораторию-2.
– Он здесь! – заорала Анджела.
Форстер, надевавший парку, сидя на водительском месте, повернулся к ней, разинув рот.
– Что?
– Монстр. Он пришел за остатками биойля. – Анджела дёрнула дверную ручку и выскочила на плотно сбитый снег, устилавший реку. – Пареш! – закричала она.
Метель набросилась на нее; несущийся на высокой скорости поток снега ударил в лицо, наполовину ослепив. Она пригнулась и побежала к саням так быстро, как только могла. Ещё одна шаровая молния зигзагом пронеслась в верхней части каньона и взорвалась, ударившись о северный утес. Вспучилась плазменная радуга, потом распалась на сияющие завитки, которые сползли по утесу, будто добела раскаленный водопад, к зазубренным черным скалам у его основания.
Анджела стянула верхние перчатки и перевела черные импланты в полуактивный статус. Чужеродные клетки, которые на протяжении последних двух месяцев развивались вдоль её локтевых костей и выпускали отростки вдоль пальцев, зашевелились. Щекочущее чувство, которое они породили, было в точности таким же, каким она запомнила его двадцать лет назад. Сработало! Анджела сомневалась, что за два десятилетия старая ки-технология сохранила свою целостность, но спец на Новом Токио был самым лучшим. Ей потребовались только правильные активаторы, чтобы воскресить импланты.
Бедный мальчик-щеночек Пареш был в полном восторге, когда они вернулись в отель той ночью в феврале, сразу же после прибытия в Абеллию. Анджелу впечатлила его выносливость. Четыре клуба, пиво бутылка за бутылкой, несколько капсул токса, снова пиво, отчаянные танцы, чтобы как следует разогнать алкоголь и наркотик по венам… потом вино и ещё несколько стопок.
В такси он её лапал, как школьный диск-жокей, с которым королёва бала поехала домой. Его потрясающе крепкое молодое тело ничто не смогло одурманить.
Они пересекли отельный номер, спотыкаясь, и оказались друг у друга в объятиях. Его язык был у нее во рту. Ещё во втором клубе её элка использовала кое-что из черного софта Зарлин, чтобы отслеживать его телотрал, – и теперь пришло уведомление, что он отключил программы медицинских смартклеток. И потому Анджела воспроизвела страсть, крепко сжала руками его шею и вернула поцелуй. Одновременно она всадила ему в сонную артерию капсулу со снотворным, которое украла в клинике сразу же после неловкого обморока в начале недели – в тот день, когда впервые увидела Ребку.