За гранью возможного. Военная разведка России на Дальнем Востоке. 1918-1945 гг. (Лота) - страница 23

Кинематография — это самый верный и надежный способ для проникновения в среду военной жизни японской армии, тогда как должность переводчика герметически закупоривает человека на весь день с 10 до 5 вечера между четырьмя стенами одного только учреждения. Что касается службы переводчика в самой Японии, то это в отношении военных или правительственна: учреждений вовсе невозможно, так как в Японии нет надобности в переводах на русский язык. С другой же стороны, в японской армии существует обычай, обязывающий владельцев кинематографов устраивать для солдат льготные киносеансы. Такое положение вещей дает широкую возможность тов. Ощепкову вести точный учет всех частей, бывать в штабах и фотографироватьразные приказы, табели, условия охраны, орудия, военные корабли с их артиллерией, проникать в запретные для посторонних лиц районы, как, например, Ныйский залив, вести широкие знакомства, появляться в нужное время в различна местах, маскировать свои личные средства к существованию, если будет необходимо — вести жизнь, превышающую сумму постоянного содержания, и вообще успешно выполнять все возложенные на него поручения…»[22]

Слова к делу не пришьешь. Рапорт — официальный документ и этот документ требовал такого же официального решения. «Аркадий» и Иванов еще раз обсудили все детали предложения Ощепкова по организации резидентуры военной разведки в Японии и возможности разведывательного отдела по оказанию ему конкретной помощи. Готовясь к серьезному разговору с начальником разведывательного отдела штаба 17-го Приморской армии, «Аркадий» подготовил характеристику Василия Ощепкова — резидента «Д. Д.». В ней указывалось, что: «… Ощепков— уроженец города Александровска на Сахалине. Родители его из крестьян, отец кроме крестьянской работы занимался еще и столярным ремеслом, имел небольшую мастерскую. В 1904 году отец умер, Спустя два года умерла и мать, оставив В. С. 14-летним подростком, который был отдан опекуну. В 1908 году был отправлен в Японию для изучения японского языка сначала на деньги опекуна, а впоследствии был взят на иждивение штаба Заамурского округа. Учился Ощепков в духовной семинарии до 1914 года и по окончании школы был отправлен в Харбин, где работал в штабе Заамурского округа до первой половины 1916 года, после чего переведен на разведывательную работу в разведывательный отдел штаба Приамурского военного округа, где пробыл полгода и периодически был посылаем в Японию. Служил Ощепков в Р. О. штаба Приамурского военного округа до 1917 года, то есть до расформирования. С приходом во Владивосток японских интервентов Ощепков поступил переводчиком в японское Управление военных сообщений, где служил до начала 1921 года. В 1920 году Ощепков впервые начал работать как секретный сотрудник в Осведотделе Р. К. П. и зарекомендовал себя как способный, смелый работник. Уволился Ощепков из Управления военных сообщений в начале 1921 года, имел контору по переводам, но, не довольствуясь скудным заработком, принужден был в середине 1921 года у ехать на Сахалин с мыслью создать кинематографический театр, что ему и у далось… Хорошо развит физически, а потому имеет большое стремление к спорту и как борец небезызвестен в Японии, кажется, имеет первый приз за борьбу, имеет большую склонность к разведработе, на которой довольно изобретателен и смел. К систематической работе непригоден и небрежен. С людьми общителен и быстро завоевывает расположение. Как качество Ощепкова нужно указать на его правдивость и честность. Конечным своим стремлением Ощепков ставит изучение Японии в военно-бытовом, политическом и экономическом отношениях. В совершенстве владеет японским языком. Слегка знает английский и только пишет по-китайски. Завагетурой «Аркадий». 26.1.1924.»