Поздно вечером 15 сентября Бурлаков выехал из Владивостока. Прямого поезда до Градеково, как он и предполагал, в этот день не было. Пришлось воспользоваться пассажирским Владивосток — Хабаровск, который шел через Уссурийск. В Уссурийске Бурлаков вынужден был задержаться на сутки. По своим каналам он проверил, находится ли на месте его человек в Градеково, который должен был принять на временное хранение его чемоданы. Организовав эту встречу, Бурлаков побеспокоился и о том, чтобы его поместили в отдельный вагон поезда, который и доставил бы его с чемоданами к месту назначения. Это удалось сделать. Пассажиров в этот час было не много. Поезд до Градеково Бурлаков тоже выбирал целенаправленно. Ему нужно было прибыть на станцию ночью.
После решения всех организационных вопросов Бурлаков 17 сентября загрузил свои чемоданы в одно из купе последнего вагона пассажирского поезда, разместился как дома, так как в купе, в котором он обосновался, он был единственным пассажиром. Спрятав чемоданы под нижние сиденья, Бурлаков успокоился. Все шло по плану, который он сам разработал и сам четко выполнял.
Дежурный по станции, которого Бурлаков хорошо знал и привлек к работе на военную разведку, сообщил, что последний вагон поезда будет отцеплен в Градеково.
После того как поезд покинет станцию, Бурлаков мог незаметно покинуть свой вагон и выйти в обусловленное место на запасном пути. Там его должен был ожидать китайский товарищ, у которого трое суток должны были храниться чемоданы с пироксилином. Встреча с представителями партизан должна была произойти по плану 21 сентября.
Ночь прошла спокойно. Но что-то беспокоило Бурлакова. Разведчик ни на минуту не сомкнул глаз. Пассажирский двигался медленно, задерживался на отдельных перегонах, накапливая вначале минуты, затем десятки минут опоздания.
Вместо того чтобы прибыть в Градеково по расписанию, поезд опоздал на полтора часа и остановился на нужной станции не ночью, а утром. Вносить срочные коррективы в план действий было поздно. Необходимо было внимательно следить за обстановкой и действовать в соответствии со складывавшимися обстоятельствами. Бурлакова успокаивало только то, что поезд должен был стоять в Градеково полтора часа. За это время его последний вагон должны были отцепить и перегнать на запасной путь.
Полагая, что бригадир поезда знает о том, что последний вагон следует отцепить, Бурлаков минут десять ждал, когда его «персональное купе», начнут перегонять на запасной путь. Но бригадир медлил. Бурлаков начал волноваться. Минут через пятнадцать он решил обратиться к начальнику станции, которого тоже хорошо знал. Оказалось, что начальник станции никаких указаний из Уссурийска не получил. Время было потеряно. Стоянка поезда из-за опоздания была сокращена более чем на час. Возвращаясь к своему бесхозному вагону, Бурлаков едва успел вскочить на его последнюю ступеньку. Поезд, набирая скорость, медленно покидал Градеково и уходил в Китай.