— Что-то не так?
— Ходят слухи, что ты уезжаешь. Это правда?
Кайли кивнула.
— Да. А что?
Дженни прикусила нижнюю губу, будто сильно нервничала.
— Когда?
— Завтра, — ответила Кайли.
Она услышала голос своего дедушки, который звал ее из дома. Кайли посмотрела в сторону входной двери.
— Я… должна идти, — сказала Дженни и сорвалась с места.
Кайли обернулась к дому и заметила, что на крыльце стояли четверо старейшин, как будто они просто вышли, чтобы уйти.
Кайли оглянулась назад, пытаясь убедить себя, что это Дженни, а не Моник была тем, что она увидела.
Но она сама себе не верила.
Когда она пошла в сторону дома, старейшины уже уходили. Все кивнули ей, когда она поздоровалась с ними, но проходя мимо, Кайли почувствовала исходящее от них напряжение. Она знала, что ее дед достиг определенного мира с Бернеттом, но это не значит, что другие были согласны. Из всего этого следует, что может случиться беда. И скорее всего не с ней, а с ее дедушкой.
* * *
Кайли замешкалась, когда вошла в дома. Пробыв здесь тринадцать дней, она по-прежнему чувствовала, как будто должна была стучать при входе в дом. Не то, чтобы ее родственники заставляли ее чувствовать себя здесь неуютно, просто она не чувствовала принадлежности. Может, потому что она в глубине души чувствовала, что не вписывается сюда. Она принадлежала «Тенистому Водопаду». Она вспомнила о том, что ее приход сюда был ошибкой. По версии Бернетта. И хотя ей это не нравилось, она не могла не отрицать этого. Отчасти.
Голоса долетали из столовой, и она пошла на их звук. Как только она вошла в коридор, голоса смолкли. Остановившись слишком резко, будто узнав, что это она, и они не хотели, чтобы она услышала. Она остановилась на пороге. Ее тетя и дедушка сидели за столом, глядя на нее. Она хотела, чтобы она знала то, что нужно сказать в этом случае. Но другая ее часть знала, что это неважно, что она скажет, все равно будет больно. Может Бернетт был прав. То, что она приехала сюда, было ошибкой. Она не хотела причинять боль своим родственникам.
— Мне жаль, что я доставила столько проблем. Правда, простите, что…
— Не волнуйся, дитя. Садись, — сказала ее бабушка, — хочешь я разогрею тебе пиццу?
— Нет, спасибо, я не голодна, — сказала она, села за стол и посмотрела на своего деда, — старейшины расстроены тем, что произошло? Они расстроены из-за меня, или из-за тебя?
Ее дедушка вздохнул.
— Да, они расстроены, но не из-за кого-то конкретного. Они не любят перемен, но вскоре нам придется с ними столкнуться.
И большинство из-за меня — подумала Кайли.
Кайли закусила губу.