, порождающий полное нарушение устойчивости как в международных, так и во внутренних отношениях. Германия, как военная держава, не существует. Тем не менее, французский милитаризм вынужден лихорадочными глазами следить за самыми незначительными событиями и изменениями во внутренней жизни Германии и на ее границах: а вдруг Германия поставит на ноги несколько миллионов человек? Какая Германия? Может-быть, это будет Германия Людендорфа? Но, может-быть, эта Германия только даст толчок, который будет смертельным для нынешнего гнилого полу-равновесия, и расчистит путь Германия Либкнехта и Люксембург? Сколько ≪вариантов≫ нужно иметь Генеральному Штабу? Сколько планов войны нужно иметь, чтобы ≪экономично≫ справиться со всеми опасностями?
У меня в архиве есть не мало докладных записок и толстых, и тонких, и средних, ученые авторы которых с любезным педагогическим терпением разъясняли нам, что уважающая себя держава должна завести определенные, урегулированные отношения, уяснить заранее своих возможных врагов, завести себе подходящих союзников или, по крайней мере, нейтрализовать всех, кого можно. Ибо — разъясняли эти докладчики, — нельзя готовиться ≪в темную≫ к будущим войнам; нельзя определить ни численности армии, ни ее штатов, ни ее расположения. Под этими докладами я не помню подписи Соломина, но мысли его были. Авторы все, как на зло, были борисовской школы.
Международная и в том числе международно-военная ориентировка сейчас потруднее, чем в эпоху Тройственного Союза и Тройственного Согласия. Но тут уж ничего не поделаешь: эпоха величайших в истории потрясений, военных и революционных, нарушила кое-какие варианты и шаблоны. Устойчивой, традиционной, консервативной ориентировки ныне не может быть. Ориентировка должна быть бдительной, подвижной и ударной, если хотите — маневренной. Ударной — не значит наступательной, а значит строго отвечающей сегодняшней комбинации международных отношений и сосредоточивающей па сегодняшней задаче максимум сил.
Ориентировка в нынешних международных условиях требует гораздо более квалифицированной работы мысли, чем выработка консервативных элементов военной доктрины в прошлую эпоху. Но зато и работа эта выполняется в гораздо более широком масштабе и с применением гораздо более научных методов. Основная работа по оценке международного положения и вытекающих отсюда для пролетарской революции и Советской республики задач выполняется партией, ее коллективной мыслью, в директивных формах — ее съездами и ее Центральным Комитетом. Мы имеем в виду не только Российскую Коммунистическую Партию, но и нашу международную партию. Такими педантскими кажутся требования Соломина составить каталог наших врагов и определить, — будем ли мы и на кого именно наступать, — в сравнении с той работой по оценке всех сил революции и контр-революции, в их сегодняшнем состоянии и в их развитии, какую сделал последний конгресс Коммунистического Интернационала. Какой же вам еще ≪доктрины≫?