Она не сводит глаз с Макса, опасаясь, что он увидит ее. Я сразу перехожу к делу.
— Мы не расскажем о тайне Вивьен, — говорю я осторожно. Ее глаза прикованы ко мне, но я не могу прочесть в них ничего. Страх? Благодарность? Печаль? Да, это печаль. — Мы не собираемся никому говорить. Кто мы такие, чтобы судить о случившемся столько лет назад? Нас там не было. Мы не знали Изабеллу.
— Изабелла умерла, — звучит так, будто Адалина произнесла ее имя впервые за десятки лет, и, скорее всего, так и было. Как будто ржавый ключ повернулся в замочной скважине.
— Мы знаем, — говорю я, и, как только Адалина открывает рот, чтобы продолжить, я прерываю ее: — Мы знаем, что сделала Вивьен. Знаем, что она… — мне тяжело произнести это, — заставила ее исчезнуть. Это было в фонтане, да? Там она утопила ее?
Адалина удивленно моргает:
— Нет. Это не так.
Две женщины, несущие бездыханное тело, завернутое в простыни, одна за ноги, другая за голову, освещенные луной, свет которой выхватывает из темноты белый пар в морозном воздухе, — я столько раз представляла себе эту картину, что стала воспринимать ее как свершившийся факт. Мне казалось, что это не плод моей фантазии, что это случилось на самом деле.
— Это не так?
Адалина качает головой. Она берет меня за руку и хочет отвести в сторону.
— Мне нужна твоя помощь, — говорит она. — Я все тебе расскажу.
Я думаю о ее хозяйке, медленно умирающей в Барбароссе.
— Это связано с Вивьен.
Адалина бросает последний взгляд на Макса.
— Все связано с Вивьен.
Вивьен, Италия, 1988 год
Весь год после исчезновения Гилберта Локхарта Изабелла была к ним добрее, чем когда-либо. Она с готовностью говорила с Вивьен, ласково кивала, когда той требовалось выплеснуть ярость на человека, причинившего ей столько зла, не задумываясь бралась за любую работу по дому, когда Лили нездоровилось, самоотверженно предложила внести в общий бюджет какую-то скромную сумму, которую успела положить на собственный счет, — конечно, они ее не приняли — и с радостью заботилась об Алфи, пока Вивьен делала попытки возобновить карьеру, что, по ее мнению, было единственным способом заработать деньги, которых они лишились. Вивьен представляла себе, как вернет славу, снова станет звездой и заработает в десять раз больше, а когда Гилберт вернется попросить еще, поднесет к его голове заряженный пистолет и с радостью нажмет на курок.
Но если бы все было так просто! Денди Майклз отошел от дел и не готов был уделить ей время.
«Индустрия не стоит на месте, Вив, — его голос прерывался из-за плохой связи. — Я больше не вижу тебя в ней. Сейчас в моде большие сиськи и пышные прически».