Обстановка за обедом тем вечером была напряженной. Всех нас, полагаю, окончательно деморализовала болезнь мистера Робертса. Чем дольше мы оставались в этом доме, тем больше сгущалась атмосфера уныния. Казалось, сам дом давит на нас своей тяжестью.
И я была не единственной, кто чувствовал это. Еще на входе в обеденный зал ко мне подошла Лаурель.
– Знаешь, нет больше сил оставаться здесь и дальше. Но я не могу бросить Реджи, один он просто не выдержит. Беатрис не проявляет никакого сочувствия, а Линди интересуют лишь мужчины и лошади. Я нужна Реджи, как бы мне ни хотелось уехать.
Я понимала ее чувства. Если уж быть до конца честной, сейчас я очень жалела, что не приняла предложение Майло уехать в Италию. Однако я сознавала, что никак не могу покинуть Лайонсгейт прямо сейчас, до того как закончится расследование. И оставлять Лаурель разбираться во всем этом самой мне тоже не хотелось. Она была способной и храброй девушкой, но я догадывалась, в какое уныние она впадет, оставшись одна, без поддержки. Итак, Лаурель остается ради Реджи, а я остаюсь ради нее. И мы будем просто ждать, а там посмотрим, что произойдет дальше.
Я испытала облегчение, когда трапеза закончилась и можно было вернуться в свою комнату. Лаурель поднялась вместе со мной. Шагая по полутемному коридору, мы говорили приглушенными голосами, и я воображала, что мы с ней героини какого-то готического романа. Не хватало только появления злодея, подкручивающего усы и зловеще ухмыляющегося. Это бы окончательно дополнило картину.
Мы остановились у двери в комнату Лаурель. Очень хотелось обсудить убийство, но мы обе очень устали. Ничего, завтра будет время выразить соболезнования и поговорить по душам.
Лаурель отворила дверь, но входить не спешила.
– Все же должен быть способ выяснить, кто это сотворил. Вот только боюсь… – Она взглянула на меня. – Что, если правда окажется такой страшной, что лучше ее вовсе не знать?
– Думаю, у нас получится перейти и через эту пропасть, если придется, – сказала я.
Лорел устало кивнула:
– Да, ты права. Не все сразу.
– Главное – это хорошенько выспаться. Утро вечера мудреней.
– Надеюсь, что так. Я жутко устала, но боюсь, что и глаз сегодня ночью не сомкну.
Я прекрасно ее понимала. И сама устала сверх всякой меры, и все эти ночи спала плохо.
– Что ж, спокойной ночи, Эймори.
– Спокойной ночи.
Я вошла к себе в комнату. В камине ярко и весело горели и потрескивали поленья. Тихо и спокойно. Я отпустила Винельду на этот вечер. Хотела, чтобы и она тоже передохнула, но ничуть не сомневалась, что моя горничная сейчас сидит и сплетничает со слугами.