Теоретически существовала возможность приблизить собрание, но этой привилегией обладала только Сага, то есть она. Подобное решение носило бы исключительный характер и было бы чревато рисками, потому что вне Дней Церемонии группа была слаба. Тем не менее, как подсказывала ей интуция, именно в этом случае такое решение будет правильным. Да, они соберутся не через три недели, а гораздо раньше – не пройдет и одной.
Лениво потягиваясь, Жаклин улеглась на диван и закрыла глаза.
Но то, что обитало внутри ее, не мигая, продолжало глядеть на дальнюю грозу.
Секунду он не мог сообразить, где находится. Понял, что заснул и даже видел сон. Ему снилась Беатрис. Они вдвоем на пляже, над головами стая облаков самых замысловатых форм. И вот она медленно идет от него к морю, а он – за ней, но, когда он входит в море, перед его глазами уже только посиневшее тело утопленницы, похожее на поднятую со дна водоросль, тихо покачиваемую прозрачными волнами.
Грусть, охватившая его после пробуждения, была гораздо более глубокой и черной, чем окружавшая темнота. Вдруг вспомнилось, где он находится и что ему предстоит. Он спал, сидя на крышке унитаза, и у него болела спина. Карманы куртки при каждом движении позванивали от множества принесенных с собой инструментов. Поглядел на часы: 23:42, встал, потянулся и стал прислушиваться, пытаясь уловить какой-нибудь странный звук. Но было тихо. Он осторожно открыл дверь.
В туалетной комнате было темно. Прежде чем двинуться в путь, он пошарил в кармане и нащупал маленький фонарик, которым снабдил его Бальестерос, но пока решил его не включать.
Выглянул за дверь – все черно и спокойно. Оказывается, он успел забыть, куда нужно повернуть, чтобы попасть в холл. Все вокруг такое тихое и пустынное, что он не мог определить направление. И он решил рискнуть и зажечь фонарик.
И эта бархатная золотая дорожка дала ему возможность определиться.
Библиотека казалась бесконечной. Разобрав стопки книг, громоздившиеся возле компьютера, девушка увидела антресоль, встала на стул и стала проверять, что там лежит.
Бальестерос взглянул на часы: 23:40. Он тревожился о том, что там с Рульфо, что там может происходить. Он полагал, что Рульфо ничего еще не нашел, поскольку обещал позвонить, если обнаружит что-то важное. Но можно было ожидать, что найдут-то как раз его. И доктор улыбнулся: забавно будет, если расправятся с ними не ведьмы, а полиция – арестует за вторжение в частную собственность. И чтобы отвлечься от этих мыслей, он решил поговорить с Ракелью:
– Ты вот сказала недавно, что поэты опасны. Но Шекспира, например, частенько декламируют в театрах по всему миру, и ничего не происходит…