— Но почему ты подчиняешься ему и игнорируешь мои слова?
Змей засмеялся:
— А разссве ты хоть разсс приказссывал мне? Научисссь сссперва быть госссподином, а потом ужшше требуй бессспрекосссловного поссслушиния.
— Я — Князь, — возразил Гарри.
Змей уютно свернулся кольцами и положил плоскую голову на собственное тело, блестя антрацитовыми глазами.
— Номинально. Но фактичессски твое положшшение еще очень шшшаткое, — он ощупал воздух раздвоенным язычком и издал удовлетворенный шипящий смешок. — Ты был ссслишком мал и неопытен, чтобы по-настоящему возссглавить своих рыцсссарей. Он дал тебе время научиться, а сссам делал зсса тебя твою работу. Кто отыссскал рыцссарей? Кто взссял на сссебя всю ответственносссть? Зсса кем шли по доброй воле?
Не дождавшись от Гарри ответа, Змей продолжил размеренно и монотонно:
— Он всссе сделал зсса тебя. Вссе планы, вссе операции — всссё было ссспланировано и подготовлено им. До сссих пор ты получаешшшь подсссказссски.
— Ему это удалосссь, потому что у него были зсснания о будущем. Безссс моих воссспоминаний не получилосссь бы провесссти все так гладко.
Змей резко открыл глаза.
— Всссё верно, — раздвоенным язычком он молниеносно ощупал воздух. — Так зссачем же ты тогда счтаешшшь сссебя менее доссстойным? Дело упирается в зсснания, которых ни у кого большшше нет и быть не можшшет.
Гарри гневно сузил глаза.
— Чертов манипулятор, ты вынудил меня сссказать это вссслух!
Тихий шипящий смех наполнил комнату.
— Это была еще одна... проссссьба, в которой я не сссмог отказссать ему. Он зсснал тебя лучше всссех. И зсснал, что рано или позссдно твои мысссли потекут в ненужшшном русссле. Ты жшше не думаешшшь, что это я всссе зссадумал и воплотил?
Гарри только крепче сжал кулак. Змей прав: эта идея давно уже витала в воздухе, просто ни один из них не озвучивал ее, оставляя своеобразной тайной, маленьким секретиком на двоих о том, третьем, блистательном и великолепном. Образ пресветлого Князя, благословленного магией на свершение невозможного, сверхчеловечески мудрого и добродетельного, должен был остаться незапятнанным — в вере в непорочное всемогущество Князя все Рыцари черпали силу. И не только они.
Впрочем, даже Рыцари не знали наверняка, откуда у Князя взялись знания о том, как и что надо делать; это принимали как должное с восторгом, с готовностью умереть по первому же слову всеведущего, всепонимающего Князя. Пузырек от воспоминаний Дэн уничтожил собственноручно, в его же молчании Гарри ни капли не сомневался — даже Генри оставался в счастливом неведении относительно того, откуда берутся планы, откуда появляются карты и как так получается, что о месторасположении врага рыцари знают едва ли не больше этого самого врага. Даже сам Гарри долгое время не догадывался, истово веря в исключительность и непогрешимость Князя.