И правда, проходили дни, а молодого Чинского никто не видел ни в городке, ни в округе.
А между тем город бурлил от сплетен. Суровый поступок старого Милосдаря одни хвалили, другие осуждали. Но все были единодушны в одном: во-первых, Зенон Войдылло плохо кончит, а во-вторых, во всем виновата Марыся.
Даже те, которые когда-то сердечно здоровались с ней, старались теперь пройти мимо, притворяясь, будто не замечают ее. А другие, наоборот, пользовались каждым удобным случаем, чтобы громко, не жалея резких слов, высказать свое мнение. Они не были плохими или озлобленными. Они всего-навсего привыкли к простому укладу местечковой жизни, где обычаи неизменны, и если кто-то не придерживается этих обычаев, то в их глазах он достоин самого сурового осуждения. Бедная работающая девушка, которая связалась с богатым наследником, не могла даже мечтать о замужестве, тогда на что же она рассчитывала?..
Логика подобных рассуждений была наиболее близка тем, кто горячее прочих хвалил шорника за то, что он выгнал своего сынка, бездельника и скандалиста, из родительского дома. Если до такого возраста дожил, а человеком не сделался, то ему уже ничего не поможет. Раз не слушал отца и матери, так пусть теперь собачий брех слушает. Пусть отправляется на все четыре стороны и не позорит порядочную семью.
Но Зенон явно не собирался никуда уходить. Правда, в первый день он куда-то пропал, но уже на следующий вернулся и своим поведением подтвердил самые худшие домыслы и предположения. Напившись до потери сознания в корчме у Юдки, он прогулял все деньги, которые отец дал ему на дорогу, а потом допоздна скандалил на улицах, кричал, что подожжет отцовский дом, что перестреляет всех Чинских, а этой шалаве Марыське голову разобьет.
В конце концов он стал задираться к полицейскому, оторвал ему карман, а когда его силой доставили в участок, то повыбивал там все окна и поломал мебель. На него надели наручники, продержали целые сутки под арестом, а потом составили протокол, на основании которого было заведено судебное дело. Теперь, надо понимать, в качестве наказания ему грозило месяца два заключения.
Между тем выпущенный на свободу Зенон снова пропал из города, хотя поговаривали, что он обретается где-то поблизости.
Эти события волновали и занимали не только жителей Радолишек. О них узнали и в Людвикове. Госпожа Чинская тут же послала работника к шорнику и сообщила ему, что, хотя она считает отцовское наказание относительно Зенона вполне справедливым, однако ж, стремясь спасти парня, который может окончательно скатиться в болото, решила вернуть мастеру прежние заказы и надеется, что пан Войдылло тоже простит сына.