Господин Чинский сделал неопределенный жест рукой.
– Ошибаешься, дорогая Эля. Ты тогда совершенно определенно сказала мне, что Лешеку не следует сообщать о выздоровлении Марыси.
– Но ведь ради его же пользы.
– Это уже другой вопрос.
– Ради его же пользы… Я хотела, чтобы эта связь побыстрее выветрилась у него из головы.
Господин Чинский нетерпеливо заерзал в кресле.
– Неужели ты и сейчас можешь называть это связью?.. Сейчас, когда ты прочла это письмо?..
– Ну, я совершенно не настаиваю на этом слове.
– А кроме того, он пишет, что был с ней помолвлен, называет ее своей невестой и уверяет, что вскоре они должны были обвенчаться.
– Я никогда на это не согласилась бы, – возмущенно произнесла госпожа Элеонора. – Никогда не дала бы своего благословения!..
Господин Чинский встал.
– Я теперь вообще сомневаюсь, принял бы он, наш сын… это наше благословение, даже если б мы его просили об этом! Даже если б умоляли! Эля, неужели ты не понимаешь, что произошло и что могло случиться? Ты не отдаешь себе отчета, что мы едва не убили своего ребенка! Я только молю Господа, чтобы мы не потеряли его навсегда!..
Спокойствие окончательно покинуло его. Он схватился за голову и, расхаживая по комнате, быстро заговорил:
– Я знаю его. Он нам такое не простит! Я знаю его. Он не простит!
– Стас, возьми себя в руки, – слегка дрожащим голосом сказала госпожа Чинская. – Я понимаю твою тревогу и, может, даже разделяю твои опасения. Но хочу только подчеркнуть, что мне не в чем себя упрекнуть. Я по-прежнему полагаю, что обязанность родителей – заботиться о будущем своего ребенка…
– Ему тридцать лет!
– Вот именно. И, несмотря на свой возраст, он хочет дурно распорядиться своей жизнью. Было бы недопустимой слабостью и соглашательством отказаться от своих принципов ради эгоистического удовольствия получить одобрение сына, который собирается весьма глупо испортить свое будущее.
– Иначе говоря, – рассмеялся господин Чинский, – ты предпочитаешь потерять сына, но не отказаться от своего представления о его счастье?..
– Я такого не говорила.
– Тогда что ты сказала?!
– Что я обязана соблюдать свои принципы… но…
– Что «но»?..
– Но у меня не хватает на это сил, и на тебя я тоже, к сожалению, не могу опереться.
Госпожа Элеонора тяжело склонила голову.
– Какой абсурд, моя дорогая! – уверенно отозвался муж. – Допустим, у нас достанет сил и мы не поступимся своими принципами. Во что же тогда превратится наша жизнь?.. Мы выроем пропасть между нами и тем существом, которое является единственной целью нашего бытия, единственным плодом нашей жизни, единственным ее оправданием.