Марыся взяла Лешека под руку и ответила:
– Он вернулся ко мне, и теперь мы уже никогда не расстанемся.
– Марыся согласилась стать моей женой, – добавил Чинский.
Знахарь обеими руками ухватился за решетку, которая отделяла его от молодой пары, точно испугался, что пошатнется и упадет.
– Как это? – произнес он сдавленным голосом.
– А вот так, дядюшка, – с улыбкой отвечала Марыся. – Лешек вылечился и вернулся. Видишь, ты несправедливо осуждал его. Он меня очень любит, почти так же сильно, как я его…
– Наоборот, – весело прервал ее Лешек, – я – гораздо сильнее.
– Это невозможно, – улыбнулась Марыся и добавила: – Скоро мы обвенчаемся. А сюда мы приехали вместе с мамой Лешека. Это она купила мне все эти прелестные вещицы. И как я тебе нравлюсь, дядюшка?
И только тут она заметила странное уныние, овладевшее ее старым другом.
– Дядя, неужели ты не рад моему счастью? – спросила она и вдруг все поняла. – Как же это бестактно с нашей стороны! Ведь ты еще вынужден тут находиться. Не сердись, пожалуйста!
Знахарь пожал плечами.
– А кто тут сердится… Вот только… не ожидал я… Дай вам бог всего самого хорошего…
– Спасибо, мы вам сердечно благодарны, – подхватил Лешек. – Только прошу вас, не беспокойтесь из-за своего положения. Мы передали ваше дело лучшему здешнему адвокату, Корчинскому. Он утверждает, что сумеет вас освободить. А ему можно верить.
– А, не стоит труда!.. – махнул рукой Косиба.
– Дядюшка, да что ты такое говоришь! – возмутилась Марыся.
– Очень даже стоит, – заверил Лешек. – Вы – наш самый большой благодетель. Мы до конца жизни не сумеем отблагодарить вас за все. И поверьте, я на голову встану, а свободу вам верну, господин Косиба.
На лице знахаря появилась грустная улыбка.
– Свобода?.. А… на что мне свобода?..
Молодые люди удивленно переглянулись, и Лешек покачал головой.
– Ваше подавленное настроение – временное явление. Вы просто не должны так думать.
– Дядя, зачем ты такое говоришь?
– Верно, голубушка, – вздохнул Антоний, – и говорить не надо. Не о чем тут говорить. Дай тебе бог радости и покоя, голубушка моя… Ну, мне уж пора, прощайте… И не морочьте себе голову таким стариком, как я…
Он с трудом поклонился и направился к двери.
– Господин Косиба! – позвал Лешек.
Но тот только ускорил шаг и уже был в коридоре. Он шел все быстрее, так что надзиратель, едва поспевавший за ним, рассердился:
– Ты чего так несешься? Помедленней давай. Или мне из-за тебя все ноги стереть?
Знахарь замедлил шаг и теперь шел, опустив голову.
– Кто она тебе, та барышня? – спросил надзиратель. – Родственница или просто хорошая знакомая?