– Нет никакой справедливости, – прервал его Косиба. – Откуда вам такое в голову пришло, что справедливость существует?..
Адвокат кивнул.
– Разумеется, я не говорю об абсолютной справедливости. Может, такая и существует, только мы не имеем возможности нашим земным разумом это проверить. Я говорил о справедливости относительной, человеческой.
Знахарь насмешливо посмотрел на него и рассмеялся.
– Никакой не существует. Человеческая?.. Вот вы сами видите, я сижу тут, осужденный на три года тюрьмы. А абсолютная?.. Вы, господин адвокат, никаким разумом не найдете доказательств ее существования. Ее не разумом следует искать, а чувствами, совестью. А если кто по совести только обиды вокруг видит, если осознает, что вся его жизнь – это сплошное горе и обиды, то где та абсолютная справедливость? Ведь не наказание же это! Наказание дается за вину. Только обиды и зло! Ничем не заслуженные!
Глаза у него блестели, а толстые пальцы нервно сжимались. Адвокат помолчал и неожиданно спросил:
– Какое у вас образование?
– Никакого образования у меня нет.
– В ваших документах сказано, что вы окончили два класса сельской школы в Калишском уезде. Но говорите вы, как человек интеллигентный.
Знахарь встал.
– Жизнь человеку разные мысли подсказывает… Я могу уже уйти?
– Сейчас, минутку еще. Значит, вы не хотите говорить со мной откровенно?
– Мне не о чем говорить.
– Как хотите. Я не могу вас заставить. И вот еще… может, вам что-то нужно?.. Теплое белье или, может, книжки?..
– Мне ничего не нужно, – с нажимом ответил знахарь, – а если уж говорить об этом, то одно только: чтобы меня оставили в покое.
Адвокат дружески улыбнулся и протянул руку:
– Ну хорошо. До свидания, господин Косиба.
Выйдя из тюрьмы, адвокат Корчинский уже принял решение: ему следовало поехать в Радолишки, на мельницу, в близлежащие деревеньки, найти там свидетелей, бывших пациентов знахаря, а потом привезти их на заседание суда.
«При случае и в Людвиково на день-два заеду, – подумал он, – а из этого дела сделаю громкий процесс, и если не выиграю его, то адвокат из меня никудышний».
Корчинский был еще молодым адвокатом, однако ж врожденные способности, работоспособность, основательные юридические знания, а также ответственное отношение к делу способствовали его быстрому продвижению в карьере, честолюбие все время толкало его вверх, он стремился пробиться и стать известным не только в местных кругах, но и сделать себе имя, славное по всей стране.
Дело Антония Косибы он взял не только из-за дружбы с Лешеком Чинским, не только ради хорошего гонорара, который он не мог не принять, но главным образом и прежде всего потому, что само дело его очень заинтересовало и он почувствовал в нем те эффектные моменты, которые придают некоторым процессам особо широкую огласку, а защитникам в случае победы приносят славу.