Он засмеялся и добавил:
– Если б я был диктатором, то все значительные посты у меня занимали бы только карьеристы.
Старший Чинский только головой покачал.
– Ваши рассуждения кажутся мне слишком упрощенными, господин адвокат.
– Почему же это?
– Потому что желание продвинуться вверх по карьерной лестнице иногда бывает столь сильным, что оно побеждает чувство долга, если оказывается с ним в конфликте.
– Иногда? – подхватил адвокат. – Совершенно согласен с вами. Но разве не больше потерь приносят нам бездарность и леность разных неумех и добровольных отщепенцев?.. Я думаю, что наш народ именно потому и беден, что мы очень подвержены настоящему психозу осуждения всех, кому удалось самостоятельно добиться состояния или высокого положения. Мы уважаем только тех, кто получил это без всякой собственной заслуги и без малейшего усилия, то есть попросту унаследовал.
– Я вижу, вы – сторонник американского культа миллионеров.
– В Америке далеко не все глупо, – улыбнулся Корчинский.
Но тут госпожа Элеонора все-таки прервала их дискуссию, снова вернувшись к делу знахаря. Потом она пригласила гостя к столу, а вечером Корчинский отбыл на станцию.
– Он производит впечатление человека, который никогда не уступает дороги, – высказала свое мнение после его отъезда госпожа Чинская.
– О да, – подтвердил Лешек. – Поэтому я так надеюсь на благополучное окончание этого дела. И полагаю, нам следует поспешить с обновлением того домика в саду, где мы собираемся поселить Косибу.
А в домике и в самом деле уже неделю шел ремонт под весьма старательным присмотром обоих молодых людей, которым даже в голову не приходило, что их труд напрасен и будущее окажется совсем иным, нежели то, что они запланировали.
Небольшой зал апелляционного суда быстро наполнялся публикой весьма странного вида. Кирпичного цвета тулупы мужиков из окрестностей Радолишек смешались с элегантными шубами городских господ. Процесс вызвал большой интерес не только в юридических кругах, где уже давно распространились волнующие слухи о великолепной защите, подготовленной Корчинским, но и в мире медицины, где он стал сенсацией как с точки зрения содержания дела, так и потому, что на процессе в качестве свидетеля должен был выступить профессор Добранецкий, самый выдающийся польский хирург, пользовавшийся повсеместным авторитетом, уважением и славой.
Среди присутствовавших в суде врачей было немало учеников знаменитого профессора, и вся публика с огромным интересом жаждала услышать его мнение о знахарских методах лечения. Если и удивлялись его участию в процессе, то только тому, что профессора вызвали свидетелем защиты, а не обвинения, и поэтому от него ожидали услышать совершенно невероятные вещи.