Непринужденно признается он, что до середины своей жизни, собственно, совершенно не заботился о домашнем хозяйстве. Владелец поместий, лесов, полей и виноградников откровенно пишет: «Я не могу отличить друг от друга рожь и ячмень ни в поле, ни в амбаре, так как разница не очень бросается в глаза. Едва ли смогу сказать, что посажено в моем саду — салат или капуста. Мне совершенно неизвестны правильные наименования важнейших инструментов, используемых в сельском хозяйстве, то, что знает любой ребенок. Не проходит и месяца, чтобы я не ловил себя на том, что не имею ни малейшего представления о простейших вещах, для чего, например, при выпечке хлеба требуется закваска, или что, собственно, произойдет, если ее подмешать к вину в кадке».
Но этот новый владелец земельных угодий не только не знает, как обращаться с заступом или лопатой, он никак не может справиться и с канцелярией своего поместья. «Я никак не могу заставить себя прочесть контракты или соглашения, которые обязательно проходят через мои руки и должны мной проверяться. Причем это не вызвано философским презрением к мирским и преходящим делам — нет, это действительно объясняется одной лишь непростительной детской леностью и небрежностью. Я предпочел бы делать что угодно, только не читать подобный контракт».
Само по себе наследство, полученное Монтенем, желательно, так как он любит свое имущество, обеспечивающее ему независимость. Но он желает обладать им, а не заниматься им. «Мне очень хочется, чтобы мои убытки, мои неполадки в хозяйстве остались для меня скрытыми». Едва у него родится дочь, он уже мечтает, что всю эту работу и все эти заботы возьмет на себя его зять. Он предпочел бы решать все вопросы управления своим имуществом так же, как хотел бы управлять политикой и всем остальным на земле: от случая к случаю, тогда, когда именно этим хочется заняться, между прочим, нисколько себя не утруждая. Он признает, что поместье — дар данайцев, ежедневно, ежечасно требующий к себе внимания. «Я был бы счастлив, если бы смог поменять жизнь, которую сейчас веду, на более простую, не так обремененную хозяйственными заботами».
Чтобы легче нести это свалившееся ему на плечи золотое бремя, Монтень решает сбросить с плеч другой груз. Честолюбивый отец Монтеня очень хотел, чтобы сын принимал участие в управлении городом. Около пятнадцати лет Мишель Монтень был заседателем палаты парламента и не продвинулся дальше на этом поприще. Теперь, со смертью отца, он делает попытку изменить свое служебное положение.
После того как он много лет был заседателем Chambre des Enqudtes