Такой человек во время «либо — либо», во время угрожающих побед и угрожающего истребления гугенотов, Франции был не нужен. Но теперь, после порожденного гражданской войной чудовищного разорения, после того, как фанатизм довел сам себя ad absurdum*, прежний недостаток в политике превратился в достоинство, и человек, всегда остававшийся свободным от предрассудков и предвзятых мнений, не поддающийся подкупу привилегиями и славой, стоящий вне партий, такой человек — идеальный посредник.
Положение во Франции чрезвычайно сильно изменилось. После смерти герцога Анжуйского в соответствии с салическим законом законным наследником престола Генриха III становится Генрих Наваррский (позже Генрих IV) как супруг дочери Екатерины Медичи. Но Генрих Наваррский — гугенот и вождь партии гугенотов. Таким образом, он находился в остром конфликте с двором, пытающимся подавить гугенотов и десять лет назад давшим из окон королевского дворца приказ о резне в Варфоломеевскую ночь. Двор и партия Гизов, находящаяся в жестокой оппозиции ко двору, пытаются воспрепятствовать законному престолонаследнику реализовать свои права на престол. Но поскольку Генрих Наваррский и не думает отказаться от своих прав, то, если между правящим королем Генрихом III и им не будет достигнуто согласие, неминуемо разразится новая гражданская война.
Для великой, для всемирно-исторической миссии, которая должна обеспечить мир Франции, такой человек, как Монтень, — идеальный посредник, и не только потому, что в основе его убеждений терпимость, но и потому также, что он — доверенное лицо и короля Генриха III, и претендента на престол, Генриха Наваррского. Своеобразная дружба связывает его с молодым властителем, и дружба эта — испытанная. Монтень будет продолжать общаться с Генрихом Наваррским и тогда, когда того отлучат от церкви, в чем позже признается священнику на исповеди, поскольку такое считалось грехом.
Генрих Наваррский посещает Монтеня со свитой из сорока дворян и всей их обслугой в 1584 году в замке Монтень, спит на кровати хозяина. Генрих Наваррский доверяет ему самые тайные поручения, Монтень выполняет их надежно и добросовестно; когда несколько лет спустя вновь возникает, пожалуй, самый тяжелый кризис в отношениях между Генрихом III и будущим Генрихом IV — оба они в качестве посредника пригласят именно Монтеня.
В 1585 году завершался второй срок пребывания Монтеня на посту мэра Бордо и прощание его с должностью было бы обставлено очень торжественно: в речах сограждане благодарили бы его за работу. Но судьба не желает для него такой почетной отставки. Он держался мужественно и решительно во вновь развязавшейся гражданской войне между гугенотами и лигистами в то время, когда город находился между двумя противоборствующими силами. Дни, а иногда и ночи бодрствовал с солдатами, организуя оборону. Но от другого врага, от эпидемии чумы, которая вспыхнула в Бордо, он панически бежал, бросив город на произвол судьбы. Для него здоровье было всегда самым важным. Он — не герой и никогда героем не притворялся.