Джайя ничего не ответила. Как с ней вообще можно разговаривать? Если уж она Стальному царю дерзила, ей, Джайе, и рта рядом не раскрыть. А если и наберется мужества – так ведь может даже выругаться, а это никак не допустимо.
Каамал попытался объяснить Алаю, что «девочка недавно похоронила отца, немного не в себе», на что Далхор заметил, что, значит, у этой девочки нет никакого приличного воспитания. Потом, борясь с яростью, дослушал приветствия ясовцев и предложил им пройти внутрь. Но когда обернулся, чтобы указать путь, увидел, что Змей стоит ко всем спиной (то-то за спинами танов без конца ухмылялся какой-то блондин). Видимо, так и смотрел вслед заносчивой девчонке. Алай шикнул, и Змей очухался.
Когда царь и его негласный советник наконец остались в кабинете вдвоем, сбагрив гостей на попечение управляющих и Джайи, Алай первый раз на памяти Змея дал выход гневу.
– Что это за сука? – рокочущим тоном спросил он.
Змей развел руками:
– Понятия не имею.
– ТАК ИДИ И УЗНАЙ! ОБО ВСЕХ! ВОН!
Мужчина никак не изменился в лице и поспешил выйти за дверь. Никогда бы не подумал, что ему доведется увидеть Бану в таком наряде. Тану Пурпурного дома… Змей коротко улыбнулся, остановившись посреди коридора. Цвет ей идет.
Змей сделал еще шаг и остановился вновь: значит, все, что доносили его разведчики, чистая правда.
Когда-то он подобрал ее в переулке Яса, потом оставил в лесу Цукхато, постаравшись сделать так, будто его никогда и не было в ее жизни, будто она в один миг из семилетней девочки превратилась в пятнадцатилетнюю женщину, обученную убивать. Он ушел тогда с тайной надеждой на гордость или радость. Сейчас, чуя, как сердце предательски сменило темп, Гор гордился – собой или ею? – потому что Бансабира Изящная, третий номер из сто девятого поколения храма Матери Сумерек, его прямое продолжение, смогла выжить в одиночку. Выжить, вернуться в семью, вернуть себе титул, отомстить тем, кому хотела.
Правда, порадоваться, что, «не доставшись ему, она не досталась никому другому», не вышло: Гор доподлинно знал, что у нее есть ребенок, что тот белобрысый толстобрюх с вышитой совой на кафтане приходился ей когда-то свекром. Он много чего знал об ее жизни, но раз уж Бану, заметив его, сделала вид, будто знать не знает, он будет подыгрывать. Повеселев, Змей зашагал по коридору увереннее: в конце концов, чем не шанс начать с чистого листа?
Гистасп попросил управляющего проводить их с Даном и Сертом «туда же, куда распределили госпожу». Управляющий, человек на редкость отсутствующего вида, совершенно безынтересно поглядел на северян и молча отвел куда просили. Да, видимо, не следовало тану грубить: царевна отвела ее в такие дебри дворца, которые сходили за подземелье, разве что располагались по лестнице вверх и дальше – вперед, вперед, через десяток поворотов непонятно в каких направлениях. Управляющий молчаливо указал ладонью на дверь и скрылся из виду. Пока блондин прикидывал, что к чему, Дан постучал и вошел.