– Спускайтесь, миледи. – Гленн открыл дверь повозки и предложил руку Лизе Сикворт, старой сгорбленной старухе с настолько сморщенным лицом, что рядом с ним самый высохший лимон казался гладким, как яйцо.
Лиза Сикворт, рожденная, наверное, еще в дни жизни прадеда нынешнего короля Нироха, значилась в Гуданском женском монастыре старшим аптекарем. Но, по сути, роль этой престарелой особы сводилась к тому, чтобы все дни напролет ходить по монастырю с выкрашенной грабовой палкой и колотить ею всех послушниц и монахинь каждый раз, когда не вовремя лил дождь, отчего у аптекарши разом болели все кости, или когда раздражающе каркала ворона на чердаке, или какая-нибудь нерасторопная дуреха на клиросе вступала в запев на мгновение позже остальных. Черная краска трости уже облупилась и местами сползла с дерева, но леди Лиза (хотя на самом деле она была никакая не леди, ее именовали так в знак уважения к почтенным годам и из страха перед нравом) и слушать ничего не желала о том, чтобы сменить ее. Вот и сейчас мелкая старушонка, выходя из повозки, опиралась одной рукой на предложенную длань Гленна, а другой на злосчастную черную палку.
– Где мы? – рявкнула она посаженным голосом.
Гленн ей что-то ответил, но она не расслышала.
– Где мы? – рявкнула она громче.
«Ох, дай Богиня снести мне эту каргу», – сжал зубы жрец.
– Недалеко от Утсвока, леди Сикворт. От Утсвока! – прокричал он. Тирант стоял неподалеку, отвязывая от седла сбитого по дороге глухаря, вздрагивая от немого хохота здоровенными плечами.
– Утсвок?! – также надрывно скрипела она. – Мы у Одоара, что ли?
«Ай да путешественница».
– Да, госпожа! – орал жрец старушонке в самое ухо, сгибаясь для этого вдвое.
Они двигались к биваку, который разбивали двое: оруженосец Вилар и паж Лур – сводные братья. Вилар был законным внуком лорда Бриэля, восьмилетний Лур – бастардом, и они идеально подходили на отведенные роли: первый носил щит и копье рыцаря Тиранта, а Лур пособничал «посыльному» – жрецу Праматери Гленну.
Друид продолжал:
– Мы сейчас между третьим и четвертым порогом Лапиты. Остановимся здесь на ночь. Дальше будем двигаться на северо-восток до Утсвока, а затем до Кольдерта, еще примерно… Ай!
Старуха ударила Гленна палкой в лодыжку, да так больно, что тот поджал ногу. Еще бы, на ней и так уже ныли синяки от прошлых ударов, которых жрец насчитал полторы дюжины, после чего сбился.
– Я знаю, где греют бороды Страбон и Одоар!
– Мм… да, госпожа, – ответил Гленн, с присвистом втягивая слюну из-за неимения возможности потереть ударенное место.