Зато ее подружка отнеслась к сказанному вполне спокойно. У хрупкой шатенки оказался более приземленный взгляд на вещи.
— Ладно, закончили с разговорами, — не дав продолжить говорить рыжей, сказал я. — Сейчас есть более важные дела, чем рассуждать об этических нормах поведения. Кто-то хочет побыть героиней? Вперед, мешать не буду, а я лично ухожу.
Не дожидаясь ответа, я пошел дальше и спустя мгновение услышал как обе девчонки последовали за мной.
Правильно — выражать вслух идеи о героических подвигах и претворять их в жизнь — совершенно разные вещи.
Это как с чудаками, пространно, и как им думается со знанием дела, рассуждающими о необходимости войны, но при этом обожающими свой диван и ни за что не желающими с него слезать, чтобы идти выполнять предложенное ими же. Пустая болтовня и балабольство. Своя-то шкура ближе к телу. Вот если бы кто-то другой… Тогда иное дело. Мы его обязательно поддержим в сетях, обсудим, запостим красивые картинки, наставим лайков и вообще всеми доступными нам способами будем выражать одобрение. Сидя у себя дома, в тепле и уюте.
Вот такие вот обыватели. Что на подзабытой Земле, что в технологически-развитом сообществе. Природа человека, к большому сожалению всегда остается одной и той же…
По дороге нам встретилось еще два патруля и все они закончили так же, как и первый. Начавшееся покалывание в области шеи, пока еще легкое и едва заметное, но уже вполне ощутимое, четко подсказывало о приближающихся неприятностях. Причем смертельно опасных. Скрываться, пропуская мимо противников или прятать тела — значило тратить стремительно ускользающее время. Плевать на тревогу, плевать на возможные поиски. Быстрее вперед и только вперед.
Наконец мы добрались до служебных отсеков и первый же терминал заставил меня грязно выругаться вслух.
Уродская железяка не работала. Вообще. Даже экран не горел.
Еще несколько обходов других помещений подтвердили мои самые худшие опасения: захватчики полностью отключили внутреннюю техническую систему. А это значит, что уже через час, максимум два, весь лайнер превратиться в огромный летающий гроб. Системы регенерации и подачи воздуха, контроль герметичности с искусственной гравитацией — все выйдет из строя.
Аварийные каналы еще немного продержатся, но потом все — конец кораблю и всем, кто сейчас находится на его борту.
Увидев мое помрачневшее лицо, обе девушки еще больше притихли, превратившись в призраков.
Задумавшись о дальнейших действиях, я неожиданно увидел, как в одном из дальних коридоров мелькнула фигура человека в сером. Надо отметить, что здесь, в обычных стальных переходах, безликая одежка смотрелась куда более к месту, чем в окружении роскошных интерьеров в сегментах для пассажиров.