Но вот переговоры закончились, и ведьмы во главе с матушкой Ветровоск целенаправленно двинулись к ней. А подойдя поближе, поклонились и приподняли шляпы, что в ведьминском ремесле служит данью уважения.
Матушка Ветровоск строго глянула на неё.
— Вижу, Тиффани, ты руку обожгла.
Тиффани опустила взгляд.
— Я не заметила. А можно, я теперь спрошу вас, матушка? Вы бы все и вправду меня убили, да?
Прочие ведьмы изменились в лице.
Матушка Ветровоск оглянулась по сторонам и с минуту помолчала.
— Скажем так, молодая женщина, мы бы сделали всё возможное, чтобы этого избежать. Но в общем и целом, Тиффани, мы считаем, что сегодня ты поступила по-женски. Место ведьмы — в центре событий. Так вот, мы тут осмотрелись и видим: ты настолько в центре, что твой удел прямо-таки вращается вокруг тебя. Однако ты сама себе хозяйка, и пора бы тебе уже взять ученицу, жаль зарывать такой талант в землю. Мы оставляем этот удел в надёжных руках.
Ведьмы зааплодировали; к аплодисментам присоединились и другие гости, хотя последних фраз они не поняли. Зато вполне прочувствовали, что здесь, перед ними, собрались престарелые, опытные, важные и страшные ведьмы. И все они выказывают почтение Тиффани Болен, а ведь Тиффани — местная, одна из нас, она — наша ведьма. Выходит, она — ведьма весьма выдающаяся, а значит, Мел — наверняка очень важное место. Нет, они об этом и без того знали, но всегда приятно, если это признают публично. Люди гордо приосанились.
Госпожа Пруст снова сняла шляпу.
— Пожалуйста, приезжай в город снова и ничего не бойся, госпожа Болен. Думаю, могу пообещать тебе тридцатипроцентную скидку на весь ассортимент «Боффо», за исключением скоропортящихся товаров и расходных материалов, а это тебе не фунт изюму!
Ведьмы снова дружно приподняли шляпы и смешались с толпой.
— А ты ведь только что навела порядок в чужих жизнях, — сообщил Престон за её спиной. Тиффани стремительно развернулась, а он со смехом шагнул назад и добавил: — Но в положительном смысле. Ты — ведьма, Тиффани. Ведьма!
Гости пили за здоровье молодых, и угощения не убывало, были танцы, и смех, и дружество, и усталость, а в полночь Тиффани Болен поднялась на своей метле высоко над Меловыми холмами, и легла на спину, и поглядела вверх, на Вселенную, а потом вниз, на тот кусочек Вселенной, что принадлежал лично ей. Да, она — ведьма и парит в вышине над миром, но надо отметить, что её ремень безопасности надёжно пристёгнут.
Метла плавно поднималась и опускалась во власти тёплого ветра, а Тиффани, во власти усталости и темноты, раскинула руки навстречу мраку и, на краткий миг, пока мир вращался, облеклась в цвета полуночи.