- Взмутить, взбаламутить надо. Тогда пойдет… Он, карась, в тину воткнулся,- говорит смущенный Данилыч.
Ребята бросились в озеро и давай ногами поднимать донный ил.
Взмутили, чуть не все водоросли вытянули бредешком, а рыбы нет как нет.
Настоящий рыбак закален в неудачах. И я не унываю. Я замечаю, что мы никак не можем обловить небольшой кусочек озера - глубокую ямку в самой середке. По краям ее ходим, а протянуть по ней бредень не можем. Не хватает нам роста: глубоко.
Что делать?
- На бечевках протянем! Сейчас! - горячится вошедший в азарт Данилыч.-Такому труду да пропадать… Травы вытащили цельный стог- и зря? Нет, этому не бывать! Мы вас достанем! - грозится он неведомым, коварным карасям, спрятавшимся в глубине.
При этом дед сердито разувается, разматывая длинные оборки от лаптей.
Из оборок делаем мы к бредню «вожжи». Два камня, с трудом найденные на берегу, привязываем к нижним концам «кляч» - палок, на которые посажен бредень.
Заводим центр бредня прямо против омутка и тянем за веревки все это сооружение поперек озера.
Тянем осторожно, оборки тонки. Бредень идет-бредет потихоньку. Палки погружаются совсем под тяжестью камней. Ого, глубок омуток. Только бы пройти его… Наверное, все они сидят там - те, которые по вечерам купались.
Вот прошли омуток. Скорей подхватывать вынырнувшие из него палки. Скорей тащить к берегу.
Помощники хватают низ бредня. Осторожней - не порвите!
Вот они! Блестят, бьются, трепещут! Широкие, золотые!
- Караси! Карасищи! Ох какие!
Четыре квадратных, толстых, толстогубых красавца. Два в дрожащих руках деда. Два в моих руках. Высоко - над всеми головами. С золотой крупной чешуей и красными плавниками.
- Ой, не упустите, дедушка! Ой, вожатый!
Нас тащат прочь от берега, мокрых, грязных и счастливых.
- Там еще… там их много… Мы еще заденем! - суетится дед, заводя еще раз бредень на самый центр омутка. Лопаются размокшие бечевки. Дед лезет в глубину. Тащит бредень на плаву, то погружаясь, то выныривая, опираясь на палку, чтобы достала концом дна и взмутила омут.
Волосы у него растрепались, залепили глаза. Ну, водяной, да и только. То нырнет, то покажется…
При втором заходе - два карася, при третьем - один, затем еще один… и ничего! Всего восемь. Больших карасищ - но только восемь…
Куда ж подевались остальные? Ну, хотя бы помельче, да побольше, чтобы пожарить каждому по карасю… А восемь рыб - как их делить?
- Не может того быть, чтобы всего восемь единиц на такое озеро,- озадаченно говорит дед.- Под берегами схоронились, злая рота…
И мы ведем бредень под берегами. Вот кустик в самой воде. И вдруг в самом кустике всплеск, в бредне удар…