Кеша аккуратно расшэрил свое непонимание того, чем были последние слова террориста — желчным сарказмом или сентиментальным всхлипом, вырвавшимся из его черного сердца.
«Даже трудно сказать, — тщательно и медленно думал он, — какой из двух вариантов был бы омерзительнее…»
На всякий случай Кеша медленно пропустил эту мысль через свое сознание еще два раза, в первый раз добавив к ней немного стоицизма, а во второй — чуть-чуть закипающего гнева. Посмотрим, что возьмут.
Караев замолчал и замер, как отключенный от питания электрический манекен. Его глаза закрылись. А потом он поехал назад, и Кеша понял, что возвращается на фейстоп. Белая сфера с креслом мертвеца на миг мелькнула вокруг снежной мантией, выпустила его из себя и с хлопком исчезла, не оставив на фейстопе никакого следа. Приложение, видимо, было самостирающимся.
Хорошо, что Кеша успел все расшэрить.
Little Sister глядела на Кешу. Под ее глазом темнел синяк — еле заметный, словно затертый тональным кремом. На руке у локтя была царапина. Но сейчас это совсем не волновало.
— Прости, детка, прости за все, — пробормотал Кеша. — Мне нужна твоя помощь. Понимаешь? По-мощь. Мне нужна помощь…
— Я здесь для того, чтобы помочь, — ответила сестричка и улыбнулась.
Кеша понял, что он уже в главном меню аварийного канала.
— Какого рода проблемы вы испытываете? — спросила сестричка. — Кивните головой, когда я угадаю. Проблемы с операциями на фейстопе? Проблемы с системой LifeBEat?
Кеша кивнул.
— Что не так с системой LifeBEat? Кивните головой, когда я угадаю. Система очистки воздуха? Система подвода воды? Система подвода пищи? Стоматологический модуль? Модуль общей гигиены? Эпиляционный модуль?
— Код тринадцать зу, — отчетливо произнес Кеша.
Сестричка некоторое время молчала. Потом сказала:
— Повторите ввод.
— Код тринадцать зу, — повторил Кеша.
— Полное отключение всех систем, — ответила сестричка. — Высылается ремонтный модуль. Администрируется общий наркоз. Десять… Двадцать… Тридцать…
Дальше, судя по всему, должно было быть «сорок» — но его Кеша не услышал.
В темноте пахло соломой, и дул ветер. Кеша знал, что проснется где-то в другом месте. Но он уже не боялся ничего.