Прослушав несколько раз повторенные мной восклицания наездника — цыгана, Анатолий оперативно расставил все точки над «и». По его мнению, цыган в панике восклицал:
— Май сегу! Арасен. Ми ле Ром!
В переводе с цыганского означает: «Быстрее! Живее! Нас догоняют! Цыгане!»
Не успев напоить последнюю пару лошадей, цыгане спешно взнуздали, затянув удила, лошадей. Выстроившись в цепочку, четыре кибитки резво взяли курс в сторону Брайково. Однако пологий, кажущийся незначительным по крутизне, но длинный подъём стал неодолимым препятствием для потерявших силы в бешеной гонке, давно выдохшихся, лошадей. Кони артачились, не желая преодолевать подъем.
Мы, сидевшие, как воробьи, на заборе Тавикова двора, ссыпались и переместились во двор напротив. Там жил мой одноклассник, самый старший в нашей компании по возрасту, Иван Твердохлеб. Митро — его отчим, отставив в сторону вилы, вместе с нами оперся о частокол забора, наблюдая за табором. По ту сторону забора разворачивалось захватывающее зрелище, которое в нашей тихой Елизаветовке увидишь не каждый день.
Старший по возрасту цыган что-то крикнул. Остальные бросились к повозкам, вытаскивая какое-то тряпьё. Один подбежал к кибитке и сорвал цветастый платок с сидевшей на облучке старой цыганки. Все принялись плотно завязывать глаза лошадям. Завязав глаза, табор тронулся. Каждую кибитку сопровождали по два цыгана. Одни, взяв лошадей под уздцы, тянули их вперёд. Другие изо всех сил стегали измученных животных по крупу и спинам. Шагавший за последней парой лошадей, изо всех сил лупил по хребту коня длинной увесистой палкой.
Больше всех артачились кони, тянувшие переднюю кибитку. Державший их под уздцы старый цыган в сердцах хлестнул лошадь кнутовищем по морде. Лошадь привстала на дыбы. Внутренняя посторонка лопнула. Непостижимым образом нога лошади оказалась по другую сторону дышла. А идущий сзади ударил по крупу в очередной раз. Лошади окончательно запутались и, резко повернув, встали поперек дороги. Одно из передних колёс попало под днище кибитки и намертво заклинило. Табор встал.
А со стороны Плоп, тем временем показались несколько всадников. Они быстро приближались. Преследуемые, выхватив из под днища телег слеги (жерди), стали в ряд, заслонив собой ряд кибиток. В кибитках всё замерло. Только две или три женщины, соскочив с облучков, встали поодаль за мужчинами. За всадниками замаячила, несущаяся вскачь, бричка, на которой сидели несколько человек.
Под верховыми вздыбились кони, остановленные ударами толстых слег. В руках нападавших были палки покороче. С высоты удары наносились чаще и были точнее. За исключением пожилого коренастого цыгана, преследуемые защищались вяло.