Достигнув вершины, Мишка приставал ко всем с просьбой скатиться с горы. Из года в год повторялась одна и та же история. Заставив себя долго упрашивать, его племянники, наконец, соглашались. Усадив Мишку ногами вперед, разгонялись и коварно направляли санки с родным дядей в направлении кротовых холмиков, прикрытых снегом. Не имея возможности рулить, Мишка мчался вниз по склону, как неуправляемый снаряд. Достигнув холмиков, санки начинали вилять и тут же опрокидывались.
Мишка летел дальше по склону кубарем, широко раскидывая руки и ноги. На горбу долго не утихал восторженный визг детворы, смех, переходящий в стоны. Покувыркавшись, Мишка некоторое время лежал неподвижно, затем поднимался, находил шапку и, не отряхивая снег, брел к селу, размахивая руками и рассуждая вслух. Племянники начинали спорить, кому спускаться за санками.
Лыжи в то время были большой редкостью, но находчивость ребятни не знала пределов. Брали клепки от старых дубовых бочек, посередине гвоздями прибивали в виде полудуг отрезки старых вожжей, выпрошенных на колхозной конюшне, и лыжи готовы.
Настоящие лыжи стали повальным увлечением сельской детворы лишь в пятьдесят девятом. Тогда учитель физики, труда и физкультуры Михаил Прокопович Петровский, убедив родителей, собрал деньги и привез с Украины более шестидесяти пар лыж разных размеров по заказу. Вот тогда санки были почти забыты. Михаил Прокопович учил нас приемам шага, бега на лыжах, как правильно спускаться с горы, поворачивать, тормозить. А когда учителя не было с нами, мы сами учились прыгать с трамплина, используя обрывы небольших каменоломен и глинищ. Устраивали соревнования, где каждая возрастная группа имела свою дистанцию.
Несколько ребят в селе были обладателями коньков. У меня их не было. Если деньги на лыжи мой отец без особой охоты, но дал, то покупать коньки наотрез отказался, зная мой авантюристичный характер. Нескольких счастливых обладателей «снегурок» на пруды сопровождала большая толпа болельщиков.
У Броника Единака коньки были деревянными. Они представляли собой треугольные планки, по нижнему углу обитые жестью. Прожигались боковые отверстия, через которые веревочками коньки крепили к обуви. Такие, почти прямые, коньки назывались спотыкачами.
Странно, но на катание никогда не выходили по тонкому льду. Свидетельством безопасности льда было начало работ по заготовке льда на первом, самом нижнем ставу. Блоки кололи, баграми и крючьями вытаскивали на лед и вывозили для хранения в подвалах у озера и на ферме. Лед плотно укладывали на толстый слой соломы в несколько рядов и затем укрывали еще более толстым слоем той же соломы.