Нет, больше я не смогу притворяться добрым самаритянином. Пусть Ася делает вид, что дружит с ней, если может играть эту роль после всего услышанного. Возможно, она более толстокожая, чем я.
Не пойду я больше на Домбровского.
Пошло оно все…
Статья была готова!
Только нужно еще выбрать фотографии – нащелкать их Ася поручила одному ловкому папарацци. Вот Кинга на коленях у маленькой могилки – грустная, снимок сделан в профиль, нелегко будет узнать лицо, – и четкая позолоченная надпись на белом мраморе: «Алюся Круль, прожила две недели». Можно взять и этот снимок, на котором Кинга с улицы глядит в пустые окна своей квартиры на Домбровского; разумеется, все фотографии сделаны украдкой, чтобы женщина вышла на них естественно – избавь нас Бог от постановочных фото! – и… вот она, минута славы.
Хотя нет: нужен еще подходящий заголовок. Трогательный. Привлекающий покупателей. Но без дешевой сенсации. Может быть, вот так: «Я убила маленькую дочку. Как жить дальше?». Неплохо… Но не совсем то, что надо…
Поразмыслив несколько минут, Ася наконец придумала гениальное название: «Она убила маленькую дочку. Такая трагедия может случиться с каждой!». Да, длинновато немного, зато все по теме. И звучит не обвиняюще, а предостерегающе. И внимание привлекает. А тут еще фотография коленопреклоненной Кинги… Люди будут читать и плакать. И будут лучше следить за своими женами, дочерьми, сестрами и подругами. Ради этого статья и писалась, не так ли?
Ради премии и бабок тоже, но это ведь не главное…
Журналистка скопировала материал на диск и отнесла непосредственно главреду «Скандалов», самой грязной бульварной газеты страны. Только эта жалкая газетенка может обеспечить истории Кинги самую широкую огласку…
– Яцек, у меня для тебя кое-что есть. Не материал, а конфетка. Исповедь детоубийцы, – бросила она с порога, даже не здороваясь.
Мужчина около пятидесяти, с острым, как у акулы, взглядом – точь-в-точь такой взгляд бывал порой у Аси, но глаза у нее были не такие пропитые, – взглянул на одну из самых плодовитых своих корреспонденток с нескрываемым желанием.
Нет, объектом его желания не была Иоанна Решка – он предпочитал материал. «Конфетку», как она выразилась. А уж от слова «детоубийца» Яцек Сондер готов был слюнки пустить.
– Давай, – отозвался он, и когда файл с текстом открылся на мониторе компьютера – принялся пожирать глазами строчку за строчкой.
Ася ждала, затаив дыхание. Она знала, что текст хорош, очень хорош, но достаточно ли в нем скандальности, чтобы заинтересовать этого парня?
– Материал авторизован? – спросил он, окончив чтение. – Необходима авторизация. Тема слишком тяжелая, чтобы печатать это без согласия заинтересованного лица.