Вечер принес письмо от Мельникова, короткое, но значимое, из него выходило, что Анвар "скорее жив, чем мертв". Граница укрепляла себя как умела, мобилизация поползла по стране воплями воинствующих пацифисток-матерей, вырастивших своих чад для лежания в полутемных изолированных ваннах своих комплексов. С другой стороны, мобилизационная кампания развертывалась мощно, как ранее избирательная. Петенька получил письмо от таинственного полковника с предложением возглавить и повести. Лелька гневно повела плечами. Она стала главная на жизнь вперед, потому что эта жизнь уже в ней была, и с этим приходилось считаться. Фил вносил изменения в проект, когда не вел машину, а Уэллс с Дарькой последовательно засыпали сервера метафорами нерастраченного "завтра". Кончился чай, кофе, деньги, кроме бензинных, Лена в письме жаловалась на кадровый дефицит, неуместный визит канадцев и сокращение финансовых потоков вдвое. Ночью, когда все разошлись по палаткам, Фил в рекламном блоке модного поисковика нашел две фишки, с которыми, ох, как придется считаться. Фишкой первой им была обозначена знакомая уже чем-то фраза на фарси, словно бы насыпанная на буроватый песок цветной рамки, напоминающей пергамент. Фишкой второй был портрет знакомого и незнакомого человека с постаревшим лицом. Фил понял, что они, конечно, едут в Европу - осуществить свой прежний план создания портов и каналов с севера на юг. Но прежнего плана не будет. И Мельников был куда как ближе к истине, чем они, прожившие с Анваром четыре года, как со странным братом, упавшим со звезд и потому немного другим. Вот они иллюзии. Братья со звезд на землю просто так не падают. Звездные братья не становятся потом пророками и не поворачивают планы своих же товарищей по дороге, и не обозначают своим телом границу между Европой и Азией, и не ставят перед Филом вопросов: "Доколе я должен воплощать причуды усталых стариков-шестидесятников, которым мнится Империя звезд, тогда как звезды империй не образуют: они светят - как хотят и куда хотят, а мы смотрим на них и догадываемся о вечных истинах".
18
А потом прошло две недели. Наверное, они случились в Санкт-Петербурге, но все же Фил отчетливо помнил, что дважды летал в Москву. Еще он помнил счастливый день в белой палате и Дарькины руки, лежащие на глазах. Петенька уехал на границу. Лелька улетела в Лондон, решив родить непременно англичанина. Она воспользовалась какими-то связями Марии и Фила и устроилась, видимо, неплохо. Лена стала руководителем проекта, превратила мужа в бухгалтера, а детей - в курьеров и секретарей. Никто не пикнул на такую семейственность.