Он шагнул ко мне, и я попятился.
— Нет! Не подходите!
Флер замер.
— Пожалуйста, ближе не нужно, — взмолился я. — А дождь здесь в последний раз был двенадцать дет назад, когда от землетрясения раскололся западный кряж и бурей подхватило воду из подземного источника. То, что вы слышите, — это не гром, это шум камней в ущелье Сизифа.
— М-да? — повторил Флер. — Очень интересно. Но я здесь совсем по другому вопросу.
Он снова шагнул вперед.
— Не подходите! Я опасен! Вы знаете, что я опасен!
Зверь зарычал, из его пасти закапала слюна.
— Не более чем любой другой человек, — улыбнулся Флер, подбираясь почти вплотную. Я ощутил его запах — легкую смесь одеколона и пороха. — Каждый из нас укрощает собственного зверя. Мне нужна ваша помощь, иначе я бы не нарушил ваше добровольное отшельничество.
— Зачем? — удивился я.
— Без вашего согласия лететь со мной не имею права разглашать информацию. Скажу лишь, что дело касается совсем иной колонии, где возникли серьезные проблемы.
— Нет, спасибо. — Я отвернулся. — Меня ждет работа.
— Лучший специалист по жукам…
— Мантиссы не жуки!
— Предпочитающий общество чужих, а не людей. А если я скажу, что проблема связана с чужими, — прищурился Флер, — и вся колония находится на карантине?
— Но чем я могу помочь?! Я всего лишь археолог.
— Вы не поняли.
Флер нагнулся, подобрал плоский камешек и бросил в пустыню, словно по поверхности воды. Но лишь раз подпрыгнув, камень увяз в песке.
— Не могу вас заставить, — улыбнулся Флер. — Вернее, могу, но не хочу. Да и оставим все эти пафосные разговоры про долг человечеству и тому подобное. Я лично прошу вас о помощи. Дело в том, что нашли нового роевика. А вы единственный, кто оказался к ним иммунным.
— Я согласен!
Решение было быстрым и не потребовало раздумий. Может быть, это как раз то, что я так долго ждал на этой пустынной планете.
Зверь завыл, подняв голову к небу.
* * *
Одно из первых моих воспоминаний касается того времени, когда мне было девять лет. Почему-то пролетевшие до этого года жизни на Пирсе плохо сохранились в памяти. Помню лишь ракушки на берегу, крабов, плеск волн и двойной закат над морем. И еще смех мамы. Наверное, она была счастлива с моим отчимом.
То воспоминание — оно о матери. Она кричала и металась на больничной койке, пытаясь вырваться из стягивающих ее ремней. Нас вывезли с Пирса, всех девятерых человек, оставшихся от поселения. Во мне, как и в других, сидела часть роевика.
Время проходит, воспоминания о боли сглаживаются, и все кажется сном. Но Зверь тогда пожирал меня изнутри.
Мы слишком мало знаем о роевиках. Вернее, не знаем практически ничего. Ни механизма заражения — скорее всего, какой-то вид излучения, ведь биологический носитель в виде вируса не был выявлен, ни уровня их разумности, ни то, откуда они появились. После того как часть роевика уже в тебе, есть два варианта — либо перестаешь быть личностью, становясь телом для чужого сознания, либо тебя успевают увезти, разрывая связь с роем и обрекая на смерть от обезумевшего Зверя.