Глянув на подругу, которую била мелкая дрожь, поняла — догадки могут оказаться правдой. Она села рядом, обняла за плечи и скомандовала:
— Рассказывай.
Рассказывать Зурим ещё долго не могла. Но, к счастью, вскорости явилась прислуга, которая принесла свежие фрукты и лекарство, которое передал доктор. До фруктов восточная красавица даже не дотронулась, но микстуру, которая оказалась успокоительным, по настоянию Глаши приняла. И спустя минут пятнадцать дрожь начала ослабевать и к Зурим вернулся дар речи.
— Даже не знаю, радоваться или плакать, — растерянно сказала она.
— Ты беременна?
— Доктор уверен, что да. Провёл какой-то тест.
— Эх, Зурим, Зурим, — Глафира покачала головой. — В тихом омуте…
Такого она совсем не могла ожидать от робкой восточной красавицы. Как обухом по голове. Только-только всё начало налаживаться, и у подруги появился шанс стать счастливой. А тут выясняется такое.
Зурим прижалась щекой к плечу подруги.
— Глаш, вообще-то этого никак не могло случиться. Хотя я так этого хотела. Так хотела, — начала сбивчиво говорить восточная красавица. — Думала, раз уж у меня никогда не будет суженого, то хотя бы малыш. Какой смысл жить, если ты не можешь подарить жизнь другому? Я создана для того, чтобы кого-то любить. Кого-то, а не небеса с их светилами. Но тогда я не знала, что всё же встречу суженого, только в другом мире. А теперь не знаю, радоваться или плакать.
И она всё же заплакала. Беззвучно. Просто слёзы неконтролируемо текли по щекам.
— Расскажи по порядку, — попросила Глаша. — Как это случилось?
— Это Абеллиин…
— Ваш главный астролог? — переспросила Глафира. — Он отец ребёнка?
— Он начал странно вести себя ещё год назад. Делал такие двусмысленные намёки. Какая я красивая, и, быть может, моя судьба принадлежать не одному мужчине.
— Козёл он, а не Абеллиин, — в сердцах прокомментировала Глаша.
— Я не обращала внимания. Ждала своего суженого. Потом, когда мне исполнилось 21, — Зурим тяжко вздохнула, — ты уже знаешь, мне объявили волю небес. Выяснилось, что я должна стать невестой ночи, монашкой. Меня начали готовить к обряду посвящения.
Зурим замолчала. Было видно, как воспоминания о тех днях невыносимо терзают душу.
— Я каждую ночь проводила в слезах, не могла принять волю небес, не могла смириться, что никогда-никогда не стану матерью. И вот накануне обряда Абеллиин снова пришёл ко мне.
Зурим опять начала бить дрожь.
— Я решилась, Глаш. Невесты ночи после обряда уже не могут забеременеть. У меня оставалась последняя возможность. Я знала, как неприятна близость с человеком, который не является твоим суженым, но я всё стерпела ради того, чтобы получить шанс стать матерью.