Дели глубоко вздохнула. Слез уже не было. Она перевернулась на спину и, увидев опять на потолке мух, снова стала думать про Адама. Умерев, он словно передал свою любовь к Дели Брентону. Брентон, медленно умирая, передал любовь Аластеру. И вот теперь Дели чувствовала, что любовь к ней — любовь Адама к юной Дельфине, как он ее называл когда-то, — эта эфемерная любовь потеряна Аластером. Хотя с чего это она взяла? Аластер на расстоянии почти тысячи миль от нее, он ждет Дели, зовет ее, но… Но он не любит! Это была лишь страсть, страсть к талантливой художнице, экзотической женщине — капитану парохода, страсть, не любовь!
Ее мысли прервал короткий стук в дверь каюты. «Кто это может быть?» — подумала Дели и решила не отвечать, но стук повторился, теперь стучали более настойчиво.
Дели села на кровати, поправила пышные черные волосы и коротко сказала:
— Да!
Дверь, скрипнув, медленно открылась. Но за дверью Дели никого не увидела.
«Странно, что за шутки?» — подумала она и повторила еще раз, громче:
— Войдите! Входите же!
В дверях появился бесшумно ступающий по ковру темнокожий человек, но не абориген. Он более походил на индуса. Между бровей у посетителя красовалось розовое пятно, видимо, для красоты, а на голове была намотана белая чалма.
Дели от удивления приподняла брови:
— Вам кого?
— Здравствуйте, госпожа, — поклонился индус всем телом, прижав сложенные лодочкой ладони к груди. — Мне сказали, что я здесь могу найти хозяина.
— Да, я хозяйка парохода. А что вам угодно?
— Мне сказали, что вам нужен повар.
«Кто это мог сказать? Или теперь я сама не в состоянии готовить?» — подумала Дели и неопределенно повела плечами.
— А кто вам сказал?
— Один господина, — широко заулыбался индус. Он говорил по-английски почти свободно, с легким приятным акцентом. — Хороший господина…
Так как на палубе возился Бренни, а у себя в каюте был Алекс, то это кто-то из них сказал, что нужен повар. Гордон, наверное, все еще на берегу — рисует берег. Зачем ему эти зарисовки, может быть, хочет стать художником, как она? Во всяком случае, пусть занимается тем, к чему душа лежит, хотя ему бы уже давно пора определиться.
— А вы не могли бы позвать того, кто вам сказал про повара?
— Да, сейчас, госпожа, — снова поклонился индус всем телом, прижав сложенные ладони к груди. Он собирался уже выйти из каюты, как послышалось громыхание башмаков по лестнице. Так громко и уверенно ходил только Бренни, еще с детства во всем подражавший своему отцу.
А этот индус совершенно неслышно вошел, как… Как Ползучая Анни, да, так ее звали, служанку в доме тети Эстер, когда они жили близ Эчуки. Ползучая Анни все время вынюхивала, кто чем занимается, постоянно подсматривала за всеми. Это она рассказала тете Эстер, что в ночь гибели Адама он был с Дели и, видимо, поссорился с ней. Тетя Эстер даже перед смертью не простила Дели. Она до последней минуты считала, что Дели виновата в смерти Адама. Если бы она тогда согласилась быть его до конца…