Бен был похож на того самого парня, который вечно влипает в какие-то неприятности, но я и подумать не могла, что это карты. Алкоголизм? Да. Сексуальная зависимость? Определенно. Но не это.
Надо отдать Бену должное. Его уход дал мне время обдумать свалившуюся на меня правду. В принципе, ничего нет криминального в том, что он заядлый игрок. По сравнению со мной он вообще святой. Но есть гораздо более серьезная проблема, потому что он одним ударом затронул две мои слабости. Первое – он мне открылся и стал более искренним. Это я очень сильно ценю в людях, и особенно в мужчинах. В наше время это настолько большая редкость, что подобных самцов стоило бы заносить в Красную книгу. И второе – я не могу устоять, если мужчина оказывается проблемным с кучей неприятностей. Даже доктор Мэйсон это подметила. А она, видимо, разбирается в людях. Ну почему у меня натуральное вожделение к таким, как Бен? Может быть, потому, что только с ними я чувствую хоть что-то?
Когда я уже определяла, насколько я влипла, по шкале от одного до миллиона (миллион и сто тысяч на самом деле), кто-то дотронулся до моего плеча. Это был Бен. Так, срочно нужно включить хладнокровную суку и немножко дуру.
– Ну, как разговор? Удался?
– Местами, – сказал Бен. – Ты играешь в покер?
– Умею. Но в таких местах не играла.
– Это ничего. Только вместо пенни тут купюры побольше, – сказал он, ухмыльнувшись, и вручил мне в руки стопку фишек.
– Подарок от дядюшки? – съязвила я.
– А ты повнимательнее посмотри на фишки. И сама скажи.
– Чего? – сказала я, как только рассмотрела номинал фишек. Их было около двадцати, и на каждой из них красовалась тысяча. – Ты с ума сошел?
– Нет. Все поровну. У меня такой же стек.
– Стек? – переспросила я.
– Так называется определенный набор фишек, который находится у игрока. У тебя двадцать пять тысяч и у меня.
– Ты хочешь сказать, просто пошел и взял пятьдесят тысяч, хотя тебя сюда не хотели пускать?
– Ну не все так просто. Пришлось кое-что подписать, кое-где уступить, но не переживай за это. Мы все вернем и еще заработаем на пару бургеров.
– Я не могу. Я не буду играть, – сказала я и попыталась вернуть ему фишки.
– Ким, ну чего ты? – он приобнял меня. – Считай, что мы в парке развлечений. А это не фишки, а билетики на аттракционы.
– Аттракцион в двадцать пять тысяч? – прошипела я. – Бен, не знаю, как у тебя в семье. Наверное, у вас стоит баночка из-под печенья в кухонном шкафу, доверху забитая стодолларовыми купюрами, но для меня это огромные деньги. И в случае проигрыша я не смогу их вернуть. Никогда.