Фортуна дала мне несколько вариантов, среди которых была Сицилия. Я давно хотела там побывать, но, к сожалению, это мне так и не удалось во время моего студенческого путешествия. Но главное, я уверена, что эта частичка Европы напомнит мне о тех временах, когда мне было хорошо и свободно. И если мне не поможет поездка, дабы хоть как-то затянуть мои незаживающие раны, то не поможет уже ничего.
Проснувшись рано утром с легким похмельем, я наспех собрала небольшой чемодан, отдав предпочтение больше разным кофтам и джинсам, чем платьям и юбкам. Туда же отправились стандартный косметический набор и дежурный купальник.
Мне нужно было заехать на работу и дать Энн все распоряжения, плюс надо было убить как-то несколько часов до рейса. Вновь шел дождь, и я молилась, чтобы это не помешало вылету самолета.
– Привет тем, кого еще не смыло, – поздоровалась я, когда зашла в лавку.
– Ты сегодня рано, – сказала она, взяв у клиентки средних лет деньги.
– Не обольщайся, я сегодня улетаю в отпуск.
– Спасибо, хорошего вам дня, – обратилась она к клиентке, а затем повернулась в мою сторону: – Так, кажется, мне и правда стоит подумать о своем деле. Можно же будет брать отпуск, когда захочется.
– Прекращай. Мне это необходимо.
– Да понимаю. Сама тебе хотела предложить взять перерыв. Куда летишь?
– На Сицилию. – Я улыбнулась и прошла за стойку, чтобы спрятать там чемодан.
– О! Сицилия! Италия! Mamma mia! – воскликнула Энн и скрестила три пальца правой руки на манер итальянки.
– Она самая. Что тебе оттуда привезти?
– А в твой чемодан поместится милый итальянский мальчик? Ну, чтобы погорячее.
– Насколько горячее? – спросила я и повесила куртку на вешалку возле входа.
– Ну, такой, чтобы в собственном соку.
– Хорошо. Вино и сладости подойдут?
– Эх-х-х, лучше бы мальчика, но тоже неплохо. А с кем ты, кстати, летишь?
– Одна, – сказала я и была рада, что не стою в этот момент к ней лицом. – Знаешь, хочется привести душу в порядок. А в этом городе не получается.
– Понимаю. Будешь чай? – предложила она, чтобы соскочить с щекотливой темы.
– Утро же! Кофе, только кофе.
Пока мы пили кофе, обслуживали клиентов и переносили из подсобки новые цветы, я попутно давала ей указания и упомянула, что билет я взяла в один конец. Но планировала отсутствовать не более двух недель. Ей, по сути, мои руководства и не совсем были нужны, но это было скорее поводом поговорить о чем-то, что не касалась моего отлета.
Энн пошла на обед, а я поливала из аэрозоля бутоны лилий, когда у входа прозвенел звоночек, обозначающий, что кто-то открыл дверь и вошел в нее. Когда я оборачивалась, с моих губ уже почти вырвалось дежурное «Добрый день! Чем могу помочь?», но я замерла в безмолвии. На пороге магазина стоял Бен. Он смотрел на меня и не шевелился. Я тоже стояла как вкопанная. Я боялась пошевелиться и спугнуть его, словно я была охотником, а он диким зверем.