Запахло горелым. Странно. Черт! Пицца! Снося углы, бегу к духовке, открываю ее и, схватив со стола полотенце, вытаскиваю противень. М-м-м, какие вкусные… угли. Так, предположительно вкусная пицца полетела в помойку. О’кей, что я еще испорчу? Блинчики с индейкой, настала ваша очередь.
В такой самоиронии, табачном дыму, разных вкусностях под аккомпанемент телевизора проходил мой вечер. И чем ближе время было к полуночи, тем больше рос мой внутренний Гринч. Честно говоря, меня это совсем не радовало. Дело было не в празднике и даже не в конкретном дне. Просто, сколько бы ты удовольствия ни получал от необъятности личного пространства, свободы и независимости, оставаться наедине с собой, телевизором и бутылкой в такие дни – паршиво. Как ни крути.
Звонить никому не хотелось, как и видеть кого-то конкретного. И неожиданно я поняла, что есть только одно место, куда бы мне стоило сейчас отправиться. В таком состоянии для человека, пожалуй, только лишь это место может быть одновременно умиротворяющим и не напрягающим. Нет, это не бар, не клуб, не пляж и даже не стрип-бар.
Я на скорую руку оделась потеплее, так как была уже слишком пьяна для вождения, и вышла на улицу. Все уже сидели за праздничным ужином, и на улице было малолюдно. Одни бездомные, слоняющаяся молодежь и вой сирен «Скорой помощи». Пройдя несколько кварталов, я все же пощадила себя и поймала такси. Оно довезло меня до места, я вышла из машины, на автомате пожелав индусу счастливого Рождества, даже не сообразив, почему он на меня так странно посмотрел, и встала перед зданием в легкой нерешительности.
Церковь Святого Семейства – так было написано на гравированной табличке на здании. Да, в моем настроении это единственное место, которое мне сейчас захотелось посетить. Почему? Честно говоря, я сама не представляю. Может, оттого, что тут есть люди, которые не будут на тебя пялиться, обсуждать, оценивающе смотреть или рассчитывать свои шансы на возможность познакомиться с тобой. Я совсем не набожна, практически нерелигиозна. Я верю в высшее существо и какую-то силу, но совсем не верю в заповеди и посты. Мой желудок никак не может быть связан с небесной силой. А грехи, умоляю вас, а у кого их нет? Я еще немного помешкала, выкурила половину сигареты и зашла в церковь. Рождественская служба еще не началась, но людей уже было много. Освещение создавало поистине торжественную атмосферу, а шепот переговаривавшихся людей придавал этому даже какую то загадочность. Прежде мне не доводилось бывать на рождественских мессах, и я не знала, что нужно делать. Поэтому пошла к самой дальней от алтаря скамье и села.