Очевидно, когда он возвращался на ферму после звонка Оффену, до него дошло, что встреча со страховым агентом может быть фальшивкой. Если однажды мы уже заставили его приехать в Лас-Вегас, то можем и еще раз выкинуть какой-нибудь номер. А зачем нам нужно выманить его с фермы? Только для того, чтобы забрать лошадей. Поэтому он и сидел в засаде, в темноте, готовый к броску.
Когда Матт просидел там три часа, которые нам понадобились на замену прокладки, то, должно быть, подумал, что дядя Бак прав, а сам он ошибся. Но все равно продолжал ждать. И в конце концов мы приехали.
Я снова включил магнитофон, чтобы прослушать остаток пленки. Вся ночь уложилась в несколько секунд тишины, и первый звонок Оффен сделал уже следующим утром.
— Йола, это ты?
«Жучок» принял слабое потрескивание. Высокий пронзительный голос Йолы вызывал более сильные колебания воздуха, чем голос ее брата.
— Что слышно от Матта? — спросил Оффен. — Он обещал позвонить мне утром, но не позвонил. И на ферме никто не отвечает.
— ...
— Нет, нет, не беспокойся. Он позвонил мне вчера вечером, потому что ему пришла в голову безумная мысль, будто Хоукинс выследил лошадей...
Громкий вскрик Йолы.
— Матт говорил, что его подслушивали и еще что-то про желтую полосу на машине.
Йола что-то долго объясняла, и, когда Оффен отвечал ей, в его голосе слышалась тревога:
— Знаю, знаю, он нашел первую, хотя мы считали, что это невозможно... Ты всерьез считаешь, что Матт прав?
— ...
— Йола, этого делать нельзя. Почему бы тебе самой не поехать? Запри ранчо и отправь гостей по домам.
— ...
— Послушай, если ты права, если Матт прав, то, когда он вернулся на ферму, там сидели детективы из окружной прокуратуры и ждали его. Идем дальше — значит, они сидят там и сейчас, ждут, когда я появлюсь. Поэтому Матт не отвечает на телефонные звонки. Нет, Йола, я не поеду на ферму, мне вовсе не улыбается отвечать на вопросы, зачем я туда явился и почему у двух лошадей в сарае вытатуированы такие же регистрационные номера, как у Мувимейкера и Сентигрейда, которые стоят у меня в конюшне. Нет, Йола, я никуда не поеду. Может быть, Матт уехал по собственным делам. Подождем один день. Если до завтрашнего утра мы о нем ничего не услышим, тогда я... Тогда я что-нибудь придумаю.
Последние слова Йола произнесла очень громко, и я четко расслышал их. Голос у нее был встревоженный и возмущенный:
— Если с Маттом что-то случилось...
Пленка кончилась, и я выключил магнитофон. Для Йолы и для жены Уолта прежняя жизнь тоже окончена.
Я лег в постель, но лежал без сна, чувствуя себя больным от невозможности уснуть. Каждая клетка тела приготовилась ко сну, но сознание не отключалось. Оно было слишком переполнено. Уолт, лежащий на спине во дворе фермы, весь день стоял у меня перед глазами. Солнце поднялось и припекало его, потом снова зашло. У него не будет убежища до завтрашнего утра. И до тех пор, пока он лежит там, мне не уснуть. Я пытался, но не смог.