— Когда ты в конце концов займешься физиотерапией?
— Не все сразу.
— У тебя куча свободного времени.
— Я лучше потрачу его на рыбалку с Максимом.
— Марк, я серьезно! — возмутилась Рита.
— Рита, я тоже! — передразнил он, состроив забавную рожицу.
Она вздохнула, понимая, что он в очередной раз ушел от разговора, как делал это всегда, когда она затрагивала подобную тему. Марк сам не понимал, почему упрямится. Время он найти смог бы проблема заключалась не в этом. Возможно, она заключалась в том, что его жизнь опять менялась слишком стремительно. Больше не было магического салона, клиентов, общения с духами, путешествий с Лерой, Ксении. Даже семейных ужинов больше не было. То есть они были, но теперь без Франца и Белль, зато с Ритой, а однажды даже с Верой Никифоровной. Хорошие ужины, с приятными разговорами, с впечатлениями за прошедшую неделю, обсуждением новостей и планов. Но все же не те ужины. Слишком много нового, слишком много изменений. Марк был консервативен и хватался за остатки прошлого, сам до конца не понимая, что пытается сберечь. Просто он помнил, что в прошлый раз, когда его жизнь изменилась стремительно и бесповоротно, это принесло слишком много боли, и отчасти снова этого боялся, хотя никаких предпосылок не было. Скорее наоборот.
Он поймал проходящую мимо Риту в объятия и притянул к себе, чтобы долго и со знанием дела целовать. Она всегда таяла от таких поцелуев и переставала изображать оскорбленную невинность, а он старался больше не обижать ее. В какой-то момент он вдруг понял, что это уже не приносит удовольствия. Только не с ней. Теперь он боялся ее потерять. Боялся потерять ее и все то, что приобрел вместе с ней. И это тоже было необычно, поскольку последние восемь лет он ничего не боялся: ни обидеть кого-то, ни разозлить, ни потерять. Он с трудом осознавал тот факт, что большинство людей живут с такими страхами постоянно, и он тоже когда-то так жил. Правда, ему это не помогло, и поэтому становилось еще страшнее теперь. Насколько легче было бы жить, если бы все зависело только от тебя самого.
— Хочешь, я пообещаю тебе, что подумаю над этим? — спросил он, отрываясь от ее губ и рассматривая черты лица.
После заката солнца все краски и очертания окружающего мира исчезали в темноте так быстро, что разглядеть можно было только ближайшие предметы. Особенно заметно это становилось после яркого, солнечного дня.
— Хочу, — согласилась она.
— Обещаю, — он улыбнулся. — Иди заводи машину, я сейчас.
Рита сорвала еще один быстрый поцелуй и направилась к машине. Марк смотрел ей вслед, пока она не щелкнула брелоком и мгновение спустя темноту не разрезал свет фар, а затем быстро, насколько позволяла нога, отошел чуть в сторону, где под одной из сосен лежал большой камень. Лера всегда брала его, когда им нужно было что-то придавить, чтобы не унесло ветром, а затем неизменно возвращала назад.